– Он говорит, что вы четверо были в монастыре, когда здесь убивали профессора Уислера, и могли что-то видеть или слышать.
– Скажите ему, что он не прав, – тут же высказался Сиди Какуб. – Нельзя считать нас свидетелями, мы все подозреваемые. Все, за исключением господина Иеремии. Прошу меня извинить.
– Почему? – поднял голову Иеремия. Даже в такой момент он выглядел несколько комично.
– Вам было бы трудно дотянуться до шеи профессора и задушить его, – невозмутимо произнес Сиди Какуб, – даже учитывая, что господина Уислера душили явно не руками.
– Что вы хотите этим сказать? – встрепенулся Панчулеску.
– Посмотрите, как врезалась ему в шею проволока, – показал арабский эксперт. – Его задушили совсем недавно, и задушили накинутой проволокой, которой здесь очень много. Но это мог сделать только сильный мужчина. Поэтому прошу меня еще раз извинить, господин Иеремия, но вы явно не попадаете в число подозреваемых.
– Что он говорит? – спросил полицейский.
– Он сказал, что нельзя подозревать господина Иеремию Мусчеляну, – перевел Теодореску, – в силу понятных причин. Посмотрите на его рост и руки. Он бы не смог задушить такого сильного человека, как американский профессор.
– Мы все останемся здесь, пока не приедет следователь, – отчеканил офицер, – я сейчас вызову их из города. А вы оставайтесь здесь и ничего не трогайте. – И он пошел к выходу.
– Офицер попросил нас подождать здесь, – перевел Теодореску, – хочет вызвать следователя.
– Мы опоздаем, – нервно произнес Гордон, взглянув на часы. – Не нужно было вообще сюда приезжать.
– Наши номера в отеле нас ждут, – успокоил его Теодореску. – Не понимаю, почему вы все время так беспокоитесь.
– А вам мало двух убийств? – почти выкрикнул Гордон. – Что еще должно произойти, чтобы мы наконец закончили эту экскурсию? Ваша поездка в Трансильванию обернулась смертью нашего профессора, гражданина США. И я не знаю, как вы сумеете объяснить это нашему послу.
– Не кричите, – попросил Тромбетти, – может, убийца еще находится в монастыре.
– Нет здесь никого, – чуть презрительно посмотрел на итальянского коллегу Гордон. – И вы прекрасно это знаете. Никакого Дракулы, никаких вампиров, никаких вурдалаков. Только мы с вами и эти господа. И среди нас – либо маньяк, либо коварный убийца. Мы все понимаем, но делаем вид, что нашего коллегу опять убил случайный убийца или грабитель. Я думаю, что на этот раз у бедняги Уислера даже ничего не пропало. Нужно найти этого маньяка и наконец с ним разобраться.
– В монастырь вошли семь человек, – напомнил молчавший до сих пор Сиди Какуб, – господин Иеремия был нашим проводником. Но его не было с нами в Мойтешти. Господин Дронго задержался, разговаривая по телефону. Господа Теодореску и Панчулеску не пошли в монастырь вместе с нами. Значит, остаются две женщины и пятеро мужчин. Если убрать Иеремию и убитого Уислера, остаются только трое мужчин. Я, вы – профессор Гордон, и вы – профессор Тромбетти. Женщин я принципиально исключаю. Ни одна из наших женщин не способна задушить Уислера. Он был слишком грузным и крупным человеком для таких хрупких женщин. Следовательно, выбирать придется из нас троих.