Картинка понравилась.
На все том же первом занятии я выведал, что для успешной работы ногами надо иметь растянутые связки и гибкие суставы. Собственно, все полтора часа «сэнсэй» учил нас разминаться и растягиваться, так и не показав секретных приемов мордобоя. И еще я узнал, что растяжка — долгий процесс: за один день садиться на поперечный шпагат не научишься.
Ситуация с хулиганскими домогательствами не терпела отсрочек, и я решил форсировать события.
Две тренировки в неделю слишком мало, уже на следующий день я приступил к растягиванию сразу всего, что только можно. Разминкой пренебрег — нельзя терять драгоценное время. Часа два терпеливо, глотая слезы, выворачивал суставы и сухожилия. На шпагате чокнулся — пытался выполнить его за день. И чем больше старался, тем ниже удавалось сесть пусть на сантиметр или даже миллиметр: так мне казалось. Связки и хрящи подчинялись диктату — я на глазах становился резиновым!
Следующий день стал днем великой кары…
Болело абсолютно все, каждая косточка, каждая жилка, каждый сустав. Ходить я мог с трудом, и только в очень странной позе, будто всадник, оставшийся без лошади, но сохранивший положение «в седле». Унитаз превратился в электрический стул, а спускаться по лестнице получалось лишь боком.
Мне было невероятно хреново, лишь веки, наверное, не болели.
А вот сейчас болели даже они, даже поднять не рискую…
Все тело превратилось в сгусток боли и немощи. Ломота такая, будто с дыбы сняли: суставы огнем горят, а оголенные жилы какие-то садисты обливают концентрированной кислотой.
Похоже, я во сне не катался на лошадях, а лишь падал с их спин, причем всегда на острые камни…
Что за звук? Куры квохчут под ухом? Скрип какой-то, конь всхрапнул вроде… Да еще и в спину что-то подталкивает. Похоже, я лежу на телеге, которая куда-то движется. Как я здесь очутился? Без понятия — последнее, что четко помню: лег под ивой подремать.
Круто подремал…
Может, демы подкрались и, обманув бдительность попугая, оглушили меня, после чего тяжелыми ботинками пересчитали все ребра? А теперь тащат к жертвенному алтарю или куда положено тащить таких ротозеев, как я?
— Снорр, у тебя колесо разболталось! На привале подправь!
Голоса не припомню, но Снорр, если не ошибаюсь, один из самых главных разгильдяев среди возничих, у него хронические техпроблемы с телегой. Это что — я в нашем обозе еду? А почему на повозке? И почему у меня такое «замечательное» самочувствие? И как сюда попал из-под той ивы?
Рядом кто-то заворочался, угрюмым мужским голосом заметил:
— Даже не видно как дышит, будто мертвый лежит.