Заяц-жених решил во что бы то ни стало выиграть состязание. Это у льва-то! Или слона и леопарда?! Не говоря уже о диком кабане. Однако недаром говорят, что в африканском лесу нет хитрее зверя, чем заяц.
Объявили день состязаний. Заяц с ходу поскакал к своему старинному приятелю древесному жуку.
— Кори какине! — еще издали приветствовал его заяц.
— Торо сите! — важно ответил древесный жук. Он был занят серьезным делом — точил старый пенек.
Заяц деликатно справился о здоровье всех родственников жука, обрадовался, узнав, что все живы-здоровы, и перешел к делу. Заяц спрашивал совета, как ему пробить стрелой из лука древний толстый баобаб.
Древесный жук понял, куда клонит заяц, и стал ссылаться на занятость. Но заяц признался, как сильно влюблен в зайчиху, и сказал, что отказа не перенесет. И пусть жук вспомнит свою молодость и свадьбу с дочерью земляного жука. И жук вспомнил и согласился помочь: выточить в баобабе отверстие. Ко дню состязаний оно было готово. Заяц подобрал тонкую стрелу — как раз по отверстию, а его прикрыл кусочками коры, да так ловко, что никто ничего и не заподозрил.
Пришел день состязаний. Первыми стреляли самые почетные женихи: слон, тигр, лев и леопард. Но их стрелы лишь наполовину ушли в дерево. Настала очередь зайца. Он прицелился и выпустил стрелу прямо в пробуравленное жуком отверстие. Стрела прошла насквозь и упала где-то за баобабом. Звери онемели от удивления, но тут же опомнились и стали кричать, что заяц выиграл, что он герой и должен жениться на зайчихе. Только слон, тигр, лев и леопард молчали. Заяц отошел от них подальше, потому что кто знает, что в бешенстве они могут выкинуть.
А вечером сыграли свадьбу.
Приближалось время больших дождей. Стал заяц подумывать о новой норе. Да не такой, как сейчас, где только что нос не замочить, а о норе, где места бы и зайчатам хватило, и зайчихе, ну и самому зайцу нашлось бы теплое местечко у очага трубочку перед сном выкурить.
Прошел апрель, май на исходе. А заяц все еще не подыскал ничего подходящего. А зайчиха была сварлива. Каждый вечер ругала зайца всякими нехорошими лесными словами и даже призывала на его голову злых собак. Пусть они у ее зайца оторвут короткий хвост.
Заяц-то, конечно, понимал, что зайчиха так говорит от досады. На самом деле она любила зайца и никаким собакам не позволит оторвать его хвост. Но зайчиха все ругала и ругала зайца, и ему стало обидно.
Однажды заяц совсем расстроился от зайчихиных слов. Печально опустил свои длинные уши и пошел куда глаза глядят. Брел-брел и набрел на пещеру. Она была просторной и сухой. Заяц подумал: