— Вы ему сказали, что на приказе двенадцать — двенадцать стоит гриф рейхсминистра Гиммлера?
— Как-то не пришлось…
— Ну и прекрасно! — воскликнул Релинк с непонятной Бульдогу веселостью.
Когда их машина уперлась в заводские ворота, Релинк приказал шоферу включить сирену. Охранники заметались и в панике не могли сразу открыть ворота. А сирена все гудела. Так, не выключая сирены, машина подкатила к корпусу заводоуправления и здесь еще повыла с минуту. Из окон начали высовываться люди…
— Я иду прямо к адмиралу, а ты найди этого осла, Каппа, и веди его туда же, — приказал Релинк.
Не глядя на вскочившего за своим столом адъютанта адмирала, Релинк стремительно вошел в кабинет.
— Хайль Гитлер! — крикнул он, резко выбросив вперед руку.
Адмирал чуть приподнялся в кресле, но на приветствие не ответил.
— Чем обязан? — сухо спросил он, не предлагая Релинку сесть.
— Разговор обещает быть длинным, — сказал Релинк. — Я сяду…
— Да, да, садитесь… — Адмирал смотрел на Релинка настороженно, но в то же время презрительно.
— Вежливость, я слышал, привилегия королей, — с наглой улыбкой начал Релинк, но в следующее мгновение улыбка слетела с его лица, и он отчеканил: — Но ответить на приветствие, в котором звучит имя вождя, вам все же следовало… даже не считаясь с тем, довольны вы лично вождем или нет.
— Я попросил бы вас не заниматься здесь ни провокациями, ни моим воспитанием, — серое лицо адмирала стало розоветь.
— А теперь перейдем к делу, — официально и сухо продолжал Релинк. — Почему вы мешаете моим людям выполнять приказ рейхсминистра Гиммлера?
Адмирал ответил не сразу, а когда он заговорил, Релинк увидел, что он уже смят.
— Поймите простую вещь, — сказал адмирал, устало согнувшись в кресле. — На заводе идет ремонт наших военных судов. Немедленно среди рабочих возникнет паническое настроение, опасная болтовня…
— Вы не лишены права, — прервал его Релинк, — написать Гиммлеру, что считаете его сеятелем паники. Но я и мои люди обязаны выполнять его приказ, мы — на войне.
— Но все это можно сделать немного позже, мы же не завтра уходим отсюда, — сказал Бодеккер.
— Мне не известно, когда мы уходим, — холодно заметил Релинк. — Мне известен приказ, который я выполню любой ценой.
Адмирал молчал, лежащая на столе его худая рука подрагивала.
— Раз уж нам довелось поговорить, мне бы хотелось чисто по-человечески понять вас… — заговорил Релинк. — К примеру: вы в свое время обещали спустить на воду недостроенный русскими военный корабль. И не спустили. Было принято умное решение — разрезать сталь корабля на бронеплиты для танков. Вы были против этого и, насколько мне известно, полностью эту работу выполнить так и не дали. Плавучий док под вашим неусыпным руководством… затонул. Теперь вы не даете моим людям выполнить приказ рейхсминистра. Вы что, решили не сердить русских и, скажем, подарить им завод на ходу?