— Ничего.
— Идем к нам, попьем чаю, поговорим.
Чай был необыкновенно вкусный, с вареньем, с мягкими домашними коржиками. За столом разговаривали о чем угодно. И том, как варить кисель из давленого винограда. Как смешно немцы, не зная русского языка, пытаются говорить с нашими. Что на рынке появился какой-то свихнувшийся старик, который, как увидит немца, становится руки по швам и во все горло поет “Боже, царя храни”…
Стало темнеть. Юля занавесила окна и зажгла керосиновую лампу под зеленым стеклянным абажуром. За столом стало еще уютнее. Зина с тоской подумала, что ей надо уходить, — приближался комендантский час, и она окажется в своей комнатушке, где даже света нет никакого.
В окно дважды отрывисто стукнули по раме.
— Серега, беспризорник наш! — воскликнул Саша и пошел открывать дверь.
Гостя усадили рядом с Зиной. Уголком глаза она видела его худое и, как ей показалось, усталое лицо.
— Думаю, дай хоть на минутку загляну до комендантского часа, — говорил гость сипловатым тенорком. — А главный расчет — хоть немного подзаправиться на сон грядущий.
— Ты у нас всегда на учете, — смеялась Юля, ставя перед Сергеем тарелку с вареной картошкой, политой подсолнечным маслом. Он съел эту картошку в одну минуту и принялся за чай. Делал он все стремительно, успевая, впрочем, участвовать в разговоре.
И вдруг он будто только сейчас обнаружил, что рядом с ним сидит незнакомая девушка, хотя Федорчук еще в передней шепнул ему, какая у них полезная гостья и что надо завязать с ней знакомство.
— А я же вас и не знаю. Как вас зовут? — спросил он Зину.
— Ну и люди мы! — спохватилась Юля. — Забыли познакомить. Это Зина.
— Стало быть, Зина? — спросил Сергей. — А я Сережа.
— Знаю, — сказала Зина и засмеялась.
Скоро пришлось уходить. Саша шутливо приказал Сергею проводить Зину до дому:
— Головой отвечаешь мне за нее…
Они быстро, почти бегом шли по улице — приближался комендантский час. Сергей вел Зину под руку, и это ее смущало и сковывало. Она вообще не любила и не умела ходить под ручку. И разговор у них не получался.
— А чего это Саша зовет вас беспризорником? — спросила Нина.
— Согласно анкете, я из детдома.
— И я тоже, — удивилась и обрадовалась Зина.
— Сестричка, значит? — Сергей сжал ее локоть. — Мне другой раз кажется, что каждый второй прошел через это.
— А я ни одного нашего еще не встречала, — сказала Зина. — Разве только одну подружку, еще до войны.
Они подошли к дому Зины, попрощались церемонно за руку, и Зина прошмыгнула в калитку.
После этого они стали встречаться каждый день. Сергей приходил к бирже к концу рабочего дня, встречал Зину, и они шли гулять. Они вспоминали каждый про свой детдом, и все у обоих было похоже. Но Зина начала бояться Сергея. Ее настораживала его порывистость. Однажды, когда они прощались возле ее дома, он схватил ее неловко за шею и пытался поцеловать. Она уперлась ему в грудь локтем и нечаянно очень больно ударила его головой в подбородок. Он сразу отпустил ее и, потрогав подбородок, сказал мрачно: