— Ах, красивая, можно и без официального тона, — пожимая кончики ее пальцев, проурчал он. Огонь разлился по руке девушки, проникая до мозга костей.
— Мистер Лайт, наша компания рада приветствовать Вас в качестве клиента, и окажет все предусмотренные типичным соглашением услуги… — затараторила Лилиан зазубренные фразы, пытаясь высвободить руку и не замечать этот блеск в его глазах.
"Бог мой, за что мне это? Ой, я же не верю в Бога! "
"А в Дьявола?" — почудился ей тихий шелест в ушах. Голос удивительно напоминал Лю… мистера Ифера Лайта.
Мужчина медленно опустил руку и пристально уставился на нее. Потом заговорил.
— Я не сомневаюсь, что ваша компания, и Вы миз Карвер, в частности, окажете все причитающиеся мне услуги.
Пауза.
— Мы оба знаем, что у тебя это неплохо получается, сладкая Лили, — склоняясь к девушке, чувственно протянул он.
Лилиан отскочила, как ужаленная, но он был быстрее и сгреб ее в объятия. Прижатая к его крепкому, обжигающе горячему даже сквозь одежду телу, девушка замерла. Испуг, застрявший в груди протест, негодование, медленно подкрадывающееся возбуждение — все разом обрушилось на нее.
Она-то считала, что кошмар того вечера в прошлом, ан нет. Вот тут он стоял перед ней в костюме от Армани, пах дорогущим одеколоном, и вообще выглядел как десять казней египетских в одной шуршащей упаковке.
— Что вы себе позволяете, — начала было Лилиан, но мужчина властно закрыл ей рот поцелуем, прижимая еще крепче. Давал ощутить собственное возбуждение. Девушка изо всех сил сопротивлялась — бесполезно.
Он чуть ослабил хватку лишь тогда, когда сам захотел этого.
— Какого черта ты делаешь? — прошипела она, пытаясь вытереть ладонью губы.
Он схватил ее руку и заломил за спину. Прильнул в новом поцелуе, подчиняя, раздвигая ей губы, заставляя принять его язык. Лилиан казалось, что ее жгут на костре — так силен был жар, излучаемый этим мужчиной. Не желая того, она обмякла в его руках, ее предательское тело покорилось ему. Ифер вынул шпильки из прически Лили, распуская ее волосы свободной волной. Ощутив, что то же самое происходит с пуговицами пиджака и молнией на юбке, она мысленно запаниковала. Но вероломное тело лишь теснее прижалось к искусителю.
Да, он был ее искушением, ее покаранием за всех отвергнутых мужчин. Но, черт его побери, она не желала как все женщины ее рода, начиная с прапрабабки Фионы, становиться матерью-одиночкой и преждевременно зачахнуть. А такая судьба неизменно постигала всех ее предков по материнской линии.
Ха, словно она имела отцовскую линию! В их семье не было мужчин, вообще, и лишь по одной представительнице женского пола в каждом поколении.