Даже не взглянув на отца, Джереми направился к выходу в сопровождении своего нового друга. Адам наблюдал, как люди расступаются, давая им дорогу на узком тротуаре, и удивлялся тому, насколько разным может быть его сын. Да, оказывается, он совсем его не знает. Адам повернулся к женщине:
- А что это у него такой странный ободок? Похоже на… - он резко себя оборвал, когда до него дошло, почему обруч на собаке выглядит так странно.
Елена верно истолковала его молчание.
- Да, Фабио мой поводырь, - спокойно сказала она. - Я слепа.
Адам молчал довольно долго, коря себя за то, как он мог быть таким «слепым», когда уже давно должен был сложить два и два: черные очки, которые женщина не снимала, золотистый ретривер.
Она негромко рассмеялась:
- Вы что, язык проглотили?
- Я… - Адам мучительно вспоминал, не сказал ли он чего, что могло обидеть эту женщину. - Простите меня, - наконец выговорил он.
- Вам не за что просить у меня прощения, - легко отмахнулась она. Адаму даже показалось, что сейчас она чувствует себя с ним гораздо свободнее, чем до этой минуты. - Я неплохо поразвлеклась за ваш счет. Думаю, вы установили своеобразный рекорд.
- По тупости? - невесело поинтересовался Адам, испытывая отвращение к себе.
Елена улыбнулась и, не ответив на его реплику, продолжила:
- Без малого двадцать четыре часа. Прежний рекорд составлял три часа. Я тогда находилась в обществе одного старичка, который был глуховат. Через три часа я чуть сама не оглохла от его громкого голоса и едва не стала первой глухо-слепой. - Она хмыкнула. - Хотя ради справедливости стоит заметить, что ему было девяносто четыре года. Я считаю, такой возраст - причина уважительная. Но вы! - Она снова засмеялась и покачала головой. - Жаль, я не подумала учредить свой личный приз. Вы бы заслуженно его получили.
Адам почувствовал, как краснеет, и порадовался, что женщина этого не видит. Он сел на стул напротив нее, не сводя с нее пристального взгляда. К досаде на себя примешивалось уважение к Елене, которая с юмором рассказывала о своей слепоте, хотя он даже представить себе не мог, чего ей это стоило.
- Вас ведь Еленой зовут? - спросил он. - Мой сын проговорился об этом, когда мы почти одновременно вас увидели.
- Елена Валерио, - наконец представилась она.
- Адам Райдер. А моего сына, хотя я думаю, что вы это уже знаете, зовут Джереми.
Едена вдруг усмехнулась.
- Мистер Райдер, вам не обязательно говорить так медленно. Я прекрасно понимаю вас и неглуха, что, между прочим, вам прекрасно известно. Говорите со мной так, как вы разговариваете с другими людьми.