Едва заметным жестом Корнелий остановил амазонку и приказал карлику ослабить петлю.
— Похоже, делегат народа намерен высказаться против, — с неудовольствием отметил сенатор. — Итак?
— Пощадите… — просипел Андрей. — Я сделаю все!
— Пустой, никчемный разговор, — отмахнулся Корнелий. — Сулла, можешь присту…
— Вы не можете просто убить меня!
— Просто? Ты думаешь, для Суллы это сложно, отживший свое друг?
— Убийство делегата…
— Ты полагаешь, делегат невкусный?
— Ради Творца и аватаров, пощадите! Я сделаю все, ваша светлость!
Корнелий не ответил, и Андрей, предчувствуя надежду, принялся уговаривать его и при этом оказался весьма красноречив, точно на митинге плебеев. — …Я сдуру предложил убить Юстину, от страха, не подумав, — убеждал Корнелия Андрей. — Но вы мне объяснили, ваша светлость, и вы, конечно, правы, как всегда! Нам лучше обождать… и сделать так, как вы сказали!..
При этом он не уставал коситься на нож в руке Ясалы и страшную фигуру лестригона Гуллаха.
— Удивляюсь тебе, юный друг народа, — задумчиво вымолвил Корнелий. — Ты называл себя моим слугой, и вот, когда пришла пора слуге почить за господина, ты упираешься. Обидно это мне! Выходит, я тебе напрасно верил. Вот она, Punica fides[104]! Тем более обязан я исправить свою ошибку… Другие аргументы у тебя найдутся или ты можешь только умолять, карфагенянин?
— Люди Юстины следят за домом вашей светлости. Они, конечно, видели меня. Они доложат госпоже, что я вошел с вами. И если рабы ваши меня убьют, Юстина рано или поздно дознается до правды, и вам несдобровать!
Корнелий наморщил лоб.
— Действительно, проблема. А впрочем, дальновидный друг, тебе не стоит беспокоиться об этом: твоего трупа не найдут они. Не будет трупа — не будет и улик против меня.
— Следователи обыщут ваш дворец, Юстина позаботится об этом! — в отчаянии воскликнул Андрей.
— Тише, тише… Ты так громко кричишь, несчастный, что можешь одержать победу над Стентором. Когда вы встретитесь с ним на небесах…
Так о чем это ты? А-а, насчет обыска в моем дворце? Пускай обыскивают.
Ты, кажется, меня не понял, речистый и плечистый друг народа: мой славный Гуллах целиком сожрет тебя, оставшиеся кости Сулла размельчит, Улуру уничтожит порошок, он в этом деле мастер, а Вэй затем наведет порядок.
Злополучный делегат перевел взгляд с Корнелия на безразмерное брюхо циклопа — и понял, что истязатель нисколько не лукавит.
Здесь мужество вконец оставило его, и злополучный делегат ударился в истерику.
Улуру с Вэй вернули его в чувство. Мысленно расставшись с жизнью, Андрей был удивлен, когда услышал следующие слова Корнелия: