Он повернулся, чтобы направиться к столику у трона, где уже ждал его руки золотой пергамент.
Дальнейшее случилось точно в странном сне… Только во сне бы я посмела прикоснуться к Повелителю и удержать его руку…
— Божественный, я пришла просить вас не подписывать этот эдикт.
То говорила не я. За меня говорила другая женщина, овладевшая мной в тот момент. Она, другая женщина, не побеждала в страшной схватке за земную власть — она в последний раз во мне взыграла три месяца тому назад, когда я познавала неземное счастье вместе с Марсом… И эта женщина напоминала мне, что я хочу его ребенка, что я люблю моего Марса… и что я прежде женщина, а потом политик. Я ради власти согласилась отдаться гнусному Корнелию — она же не была согласна. У нее мой дядя вызывал отвращение, а образ обнаженных тел, Корнелия и моего, сплетенных страстью, не умещался у нее в сознании… Она не могла.
Она знала, чем придется заплатить мне за Малый Квиринал, и она меня не пускала. Конечно, я могла выбрать третий путь и просто обмануть дядю. Я никогда еще не нарушала священной клятвы кровью Фортуната — но в этом случае могла нарушить, морально я была готова. И поделом Корнелию, какой он Фортунат?!
Я этого не сделала: та женщина не позволяла мне нарушить княжескую клятву. Она заставила меня сказать фатальные слова:
— Божественный, я пришла просить вас не подписывать этот эдикт.
Император обернулся и воззрился на меня изумленным взглядом. Наверное, он подумал, что ослышался. Я повторила. И вдруг на душе стало легко и вольно, тяжелый груз великого успеха словно с меня свалился… я улыбнулась. О, это было ужасно: я улыбалась перед моим богом, и он имел все основания считать, что я над ним смеюсь!..
Смеяться над Божественным Владыкой — не грех, а государственная ересь!
Но я знала, что мне теперь делать. Я упала в ноги Повелителю и взмолилась:
— Ваше Величество, молю простить меня! Произошла досадная ошибка. Вы не должны подписывать эдикт о назначении меня первым министром.
Лицо Божественного Виктора изменилось так, что я затрепетала. Сейчас это кажется забавным, но в то мгновение мне показалось, он испепелит меня одним взглядом… он был бог, а я ему дерзила!
— Не понимаю, что вы говорите, — промолвил император. — Ошибка? Нет никакой ошибки. Сенаторы вас поддержали, и делегаты моего народа поддержали тоже. Мне надлежит назначить вас первым министром. Я не могу вас не назначить!
— Ваше Величество, если вы сделаете это, в ту же минуту я уйду в отставку.
Да, я так ему сказала… Он грозно нахмурил брови и скрестил руки на груди.