– Возьмём Йоахима с собой. Он покажет, где, что и как. Так, Даник?
– Угу.
Данияра было не оторвать от меча. Ржавая железка приобрела блестящий вид и снова обзавелась острой режущей кромкой. Казах повесил меч себе на пояс и поднялся. Шум и гомон на поляне быстро утих.
– Идти надо.
Мельников благожелательно кивнул.
'Продолжай'
– Нас здесь слишком мало, чтобы делиться и вспоминать прошлые дела. Мы все – земляне…
– Мы все – земляне…
'Угу. Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе видна…'
Чем дольше Витька находился в лагере Мельникова, тем меньше ему нравилось происходящее. Его снова попросту не замечали. С Катей стремились пообщаться все. К Олегу и к Ольге тоже лезли с вопросами, а его – не замечали. Да и фиг бы с ним, к славе Егоров никогда не стремился, но процесс его оттирания на периферию был быстр, чёток и решителен. В эту минуту Даник, явно с подачи Сенсея, решал кто пойдёт в спасательную экспедицию.
На самом деле идти в плаванье и сражаться Витька совсем не хотел. Это было опасно и, на самом деле, глупо. К немцам он не питал никаких дружеских чувств и спасать их не рвался. Он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что в утренней драке ему просто повезло. И что сам Данияр и все остальные ребята, которых он назвал – гораздо крепче его. И что если бы не Олег и не Катя, то сейчас его труп лежал бы на пляже, а голова, возможно, украшала нос каноэ.
От этой мысли Егорова пробил озноб, но делать было нечего. Он должен был доказать своей будущей женщине, что способен отстоять и свои, и её интересы.
'Сказал 'А', говори и 'Б'
Виктор посмотрел на Катю. Вздохнул. И вышел в центр поляны, к костру.
– Я пойду.
Данияр поперхнулся.
– Э… Витя, ты не можешь идти с нами…
Это видели все. Долговязая сутулая фигура кабинетного червя ни шла ни в какое сравнение с крепкими и ладными парнями из группы Мельникова.
Виктор Егоров посмотрел на Катю, потом на ухмыляющегося Сенсея и, пожав плечами, как можно равнодушнее бросил.
– Да нет. Могу. Это же МОЯ лодка.
На поляне воцарилась оглушительная тишина. Все видели – это вызов. Открытый наглый и борзый вызов ВСЕМ. Потому что ВСЕ считали лодку общим достоянием.
– Чего? Витюня, ты чего? – Данияр теребил рукоятку меча, искоса поглядывая на шефа. Мельников уже не улыбался, а холодно, серьёзно и без прежней приязни смотрел на Виктора. – Какая она твоя? Она общая. Наша. Так ведь? А?
Спортсмен надавил интонацией. Очень сильно. Страшно. Без вариантов.
'Да' или 'да'.
– Нет. И ещё. Даник. Положи мой меч в мой сундук и отнеси его обратно. На мою. Лодку.
Казах захохотал.
– А ты… ха-ха-ха… заставь… Пошёл ты, придуррррок!