— Слушаюсь!
— Потрудитесь привести себя в порядок, ведь на Вас батарейцы смотрят. А затем, будьте любезны, озаботьтесь наконец своими прямыми обязанностями… Ориентирую! Север находится в направлении одинокой сосны, основное направление: сорок-восемь — ноль… Противник занимает заранее подготовленную оборону в восемнадцати километрах северо-западнее нас. Наши войска в настоящий момент совершают марш до соприкосновения с передним краем неприятеля. Приказываю! Огневую позицию оборудовать по месту нашего расположения, быть готовым к открытию огня…Я убываю в штаб Н-ской дивизии, коей мы приданы, для получения боевой задачи. Остаетесь за меня. Вопросы?
— Когда прикажете организовать прием пищи, господин подполковник?
— Завтракать будем в ужин. Другие вопросы?
— Никак нет!
— Тогда, бегом марш!
Развернувшись вокруг левого плеча, я со всех ног под одобрительным взором подполковника ринулся… как куда? К орудию, разумеется…
По дороге я чуть не сшиб с ног Петровича, со стариковским кряхтением вылезающего из заснеженных кустов:
— Ты ета, командир, чевой-та бежишь? Аль случилось что?
— РАСЧЕТ, К БОЮ!! — ласково проревел ему в ответ я.
— Ах, мать моя женщина…, — подхватился старый пролетарий, и тут же с истошным криком:
— Батарея! Подъём! Боевая тревога, мать, мать, мать!! — перевел порученный ему вчера затемно личный состав в вертикальное положение. Ничего, поднялись. Правда, некоторых, особо сонных, пришлось малость попинать.
Чумазый тракторист, затемно притащивший нашу красавицу на эту огромную, вытянутую эллипсом поляну, с пулеметным грохотом запустил двигатель. Тягач, выбросив в сизое небо, где тонко истаивал серпик луны, черную тучу сгоревшего соляра, звонко лязгая траками, развернул огромное орудие к лесу передом, а к нам, естественно, казенной частью…
Бойцы, неумело копаясь, начали расстегивать задубевшие на морозе брезентовые ремни, освобождая ствол от чехла…И когда они, матерясь, его наконец стянули, я увидел вдоль изящного, как лебединая шея, ствола ровную цепочку белых букв: «НАТАША».
— Что за блядь? Я имею в виду, это вот написала? — тыкая в надпись пальцем, сурово спросил я.
— А это не блядь, а товарищ Лацис., — гнусным тоном комсомольского сикофанта немедленно наябедничал мне старший лейтенант Саня, — Он сказал, что Вам будет приятно…
— Товарищ командир огневого взвода, будьте любезны, извольте сначала пойти на хуй! А потом немедленно вернитесь, и доложите мне, как положено!
— Ну ладно…, — растерянно произнес Саня. — А как положено?
— Старшина Петрович!
— ИЙЙА!
— В свободное время займитесь с товарищем командиром взвода отработкой Строевого Устава.