Захлопнув дверь, приятель насмешливо сморщил свой толстый, как картошка, нос.
— Барнсфорт, вставай и приведи себя в приличный вид. Господи, только посмотри на себя. — Он с отвращением дернул покрывало. — Тебе когда-нибудь надоест пьянствовать?
— Я это делаю ради своей страны. Как приказано, могу тебе напомнить.
— По-моему, ты слишком старательно играешь свою роль.
— Дорогой мой Уэскотт, тебе давно бы следовало принять это во внимание. — Он закинул руку за голову, — А теперь расскажи мне остальное. Какая срочность с этим проектом павильона, что ты являешься сюда и будишь меня в такую рань?
Уэскотт выдержал его взгляд.
— Мертвый член парламента, сын французского предателя и граф Манстер.
Эйдан выпрямился, простыни соскользнули с его груди.
— Все по порядку. Кто умер?
— Роджер Бэбкок. Член палаты общин от вигов.
— Как это случилось?
— По-видимому, утонул, но мы не знаем, намеренно или случайно. Служащий обнаружил его в общественном бассейне лицом вниз, утром три дня назад, за час до открытия. Эти придурки, власти Бата, очевидно, успокоились, объявив случившееся несчастным стечением обстоятельств, и закрывают это дело.
— На теле есть какие-нибудь повреждения или раны?
— Шишка на затылке, но коронер считает, что это объясняется тем, что Бэбкок упал, стукнулся головой о край бассейна, потерял сознание и поэтому утонул. Никто, кроме него, не виноват.
Эйдан задумался.
— А накануне кто-нибудь видел его у бассейна?
— В тот вечер часов около шести он снял номер в гостинице.
— А это не могло быть самоубийством?
Уэскотт пожал плечами:
— Не вижу причины. У него не было значительных долгов, его жена не изменяла ему, и он был в добром здравии, если не считать время от времени приступов подагры и легкого кашля.
— Враги?
— Насколько нам известно, ни одного.
Эйдан опять на минуту задумался.
— Что его связывает с этим павильоном?
— Дело в том, что он один из главных инвесторов.
— А Фиц? Какую роль тут играет он?
Уэскотт неуклюже примостился на кровати.
— А вот это предстоит узнать тебе. Мы считаем очень подозрительным, что лорд Манстер счел нужным лично приехать в Бат именно сейчас.
— Вы уже несколько лет подозреваете его в мошенничестве, и всякий раз он доказывает, что вы ошибались. Джордж Фицкларенс угрожает порядочным людям не больше, чем я. Всего лишь хвастун.
Он это хорошо знал. Три года был близок с Джорджем Фицкларенсом, притворяясь другом. Когда в министерстве Фица перестали подозревать в измене, его стали использовать в своих целях. Благодаря своей дружбе с Фицем Эйдан получал доступ в личные гостиные и полные табачного дыма игральные заведения, где составлялись криминальные планы и огромные суммы денег переходили из рук в руки. Никто ни разу не заподозрил вечно пьяного непутевого друга графа Манстера в срыве многочисленных мошеннических финансовых сделок.