– П-почему? – помертвевшими губами выдохнула Сашка. – Почему?
Тень скабрезно ухмыльнулась и, обхватив рукой сердце, с силой сжало его, вонзая грязный маникюр глубже в мясо.
– Саша?
Откуда-то издалека сквозь пелену боли она слышала испуганный Киркин голос. Но он был так слаб и так далеко, что захлебывался и прерывался…
Только не это… Теперь я не смогу… Больше не смогу терпеть это… Эта боль рвет на части…
«Никогда больше…»
«Прости…»
«Не трогай меня!»
«Ты такая славная, сестренка!»
«Никогда больше…»
Избавится от боли… Сделать хоть что-нибудь, что бы ее не было… Все равно что… А сейчас справиться с ней… На секунду…
Обещаю… Обещаю через минуту будет легче… Слышишь?
ОБЕЩАЮ!!!
Сашка, шатаясь, поднялась с колен. На нее смотрели широко открытые от испуга Киркины глаза.
– Саш? – Она положила руку на ее плечо. Сашка ухмыльнулась.
– Все хорошо… Ты… Извини меня. Мне пора. – она легким движением стряхнула руку с плеча и, повернувшись спиной к Кире пошла назад. Каждым шагом толкая асфальт, она чувствовала как пружинит земля под ногами. Как она, отталкивая ногу, помогает сделать шаг. И еще один, и еще… Быстрее, еще быстрее… Как ветер…
История Седьмая (последняя).
Кира с испугом глядела в след быстро удаляющейся фигуре. Так странно. Может быть он чем-то болен? Очень походило на приступ.
Такая боль…
Как будто у него внутри все разорвалось. Никогда Кирка не видела такого. Боль, хлынувшая из Сашиных глаз, обожгла ее, напугала…
Она вновь посмотрела в ту сторону, куда убежал Саша. В таком состоянии его нельзя оставлять одного…
Сказал, что любит…
И чуть не изнасиловал, прямо в зале…
Все равно, одного оставлять нельзя…
Кира нерешительно сделала шаг в ту сторону, куда только что убежал ее знакомый, и остановилась.
Странный он какой-то…
Девушка нерешительно мялась в полутемной аллее. В клуб теперь лучше не ходить… Жаль… Она задумчиво подняла глаза к небу, рука сама собой легла на фотоаппарат. Как красиво ночное небо… Обидно, что его фотография всегда получается плоской… Но так хочется его запечатлеть.
Кира подняла фотоаппарат и…
С проспекта донесся рвущий звук тормозов, глухой удар, потом раздался чей-то крик, и все стихло…
Нехорошее предчувствие скользнуло холодной змейкой в груди, уронив фотоаппарат на грудь, Кира рванулась к ярко освещенному проспекту.
Кира проснулась от громкого отчаянного крика. Он еще не полностью растворился в темноте, как комнату прорезал яркий луч света.
– Тише, тише, Кирюша… Это просто сон… Все хорошо, – мама, как птица приземлилась на постель дочери, обнимая ее руками и баюкая прижимая к груди.