— Я тут подумал — шинель, зачем шинель? Вас любой просто так подстрелит. Ночь, человек, похожий на военного, пусть и мало похожий, — старик лукаво улыбнулся. — Что ж и делать, как в него не стрельнуть, хотя бы от скуки? А в штатского, да издали на юродивого смахивающего, зачем стрелять? Костылек еще возьмете… Пока подойдут, пока спросят… Документы у вас какие-нибудь есть?
— Какие-нибудь есть, — ответил я, удивляясь мудрости статского советника. Как его зовут, я так и не спросил. И он меня не спросил. Наверное — правильно. К чему? Встретились — разошлись, а знание имени вроде бы к чему-то и обязывает.
— А вы ведь не русский, милостивый государь, так ведь? — Он снова хитровато прищурился.
— Отчего вдруг такая мысль?
— Да вы и не отвечайте, мне и вашего вопроса достаточно. Я ведь, думаете, по какому ведомству действительный статский? По судебному, милейший, по судебному. В юности мне казалось, что я похож на Андрея Болконского, а оказалось — на Порфирия Петровича… Может, и обидно немного, да что сделаешь? Не мы решаем, за нас решают… Только вы меня не отвлекайте — ответьте, раз уж пришлось, — из каких вы краев к нам залетели?
Не помню, что за писатель, причем этого, XX века, употребил термин, великолепно подходящий к моему собеседнику: «Обоюдный старичок». Вот уж именно…
— Не понимаю, чем я вас заинтриговал, только русский я, стопроцентно.
— Этим и заинтриговали. Говорите по-русски, да не по-нашему. Не знаю, где языку учились, а за час нашего знакомства столько неизвестных мне оборотов употребили, столько раз ударения неправильно ставили и, главное — думаете не так. Очень быстро в уме переводите, не знаю, с какого языка на русский, но — «сапиенте сат». Это вы хоть поняли?
— Чего ж не понять. В латынях наслышаны.
— Изумительно! — Мне показалось, что не будь здесь покойницы, старик зааплодировал бы. — Что начитаны и наслышаны — сомнений нет, а вот какой стиль когда употреблять — не постигли еще. Поэтому совет примите от опытного человека. В образованном обществе вращаться можете почти невозбранно. А с простонародьем будьте поосторожнее. Они на такие вещи куда как чутки. Те же солдаты, которые с командирами из немцев общались, — особенно. Да кто ж вы все-таки есть? Попробую угадать. По облику — северный европеец. Для немца слишком легки и раскованны. Для англичанина — простоваты и остроумны. На француза совсем не похожи, я с ними жил, знаю. Швед, что ли, с примесью русской крови?
За интересным разговором я почти забыл не только о недавней смерти почти близкой мне женщины, но и об одуряющей боли в раненой ноге. Коньяк, наверное, помог, да и нервное возбуждение подстегивало.