Закинуть бы сейчас удочку, последить немножко за поплавком, лениво дрейфующим среди глянцевых темно-зеленых кувшиночьих листьев, увидеть, как, вздрогнув, уйдет под воду, если повезет, конечно… Когда он последний раз рыбачил? В восемьдесят втором? В восемьдесят третьем? Да, вроде бы в восемьдесят третьем на Клязьме, с Воздвиженским тогда знатно посидели… Нет, Воздвиженский тогда уже помер. С кем же тогда рыбачили? Да, точно: с Тарасевичем, с Мишкой. Внуки его еще тогда с нами были, близнецы Олежка с Игорьком. Серьезные, настоящие рыбаки! С полведерка тогда наловили разной мелочи. А потом уху варили на костре… Татьяна с Мишкиной Алевтиной чистили, потрошили, а варили-то мужики! Кто ж женщин к ухе подпускает? Как давно это было… Мог ли тогда представить, что никогда больше не увидит ни Мишки, ни Клязьмы…
Кстати, надо же еще посмотреть, что там дальше в ящиках!
Кресло покатилось в Владькину комнату, скрипя так, что, наверное, переворачивались в своих домовинах мертвые монахини глубоко внизу, под домом, где, по слухам, сохранились катакомбы, в которых еще при первом царе династии Романовых, Михаиле Федоровиче Тишайшем, хоронили сестер Свято-Марфинской обители, снесенной в тридцать третьем году по Тараканьему приказу, чтобы выстроить на ее месте этих тяжеловесных монстров… Враки, конечно, нет там никаких катакомб, а если и есть, то только современные, метростроевские…
Где эта скрепка-отмычка? А, вот она, туточки, в кармане… Не потерял сноровки, а, взломщик?
Третий ящик содержит вовсе какую-то белиберду: вырезки из разных газет, журналов, старые справочники в выцветших обложках, общие тетради в клеенчатых корочках, методички, схемы какие-то… Видимо, наследство, оставшееся от работы в НИИ, в том самом «секретном ящике». Смотри-ка: «Сотников В. Г. Докторская диссертация. Черновик». Серьезно, видимо, хотел заняться наукой Владька, на докторскую мантию нацеливался. А что, пишет-то он прилично, может, и ученый какой-нибудь из него вышел бы, Капица второй или Ландау… Вышел бы, почему не выйти, если бы не перестройка эта паршивая, детище Меченого проклятого. Но фиг тебе теперь, Владислав, а не докторская… Жалко, наверное, бумаги было выбрасывать, вот и притащил всю эту макулатуру со старой квартиры, когда Светка его выперла… С-с-с-стерва! Черкнуть, что ли, про нее рассказик, чтоб, гадюка… Нет, ничего он больше писать не будет, а Светка пусть живет, мать единственного внука все-таки… Единственной кровинки… Продолжателя рода Сотниковых. Невестка, опять же… Баба базарная, прости Господи. На кого променяла такого парня, как Владик? На такого же базарного торгаша, как сама, на шашлычника полудикого…