— Привет! — сказала я с улыбкой. — Кэрол и ее тетя, соседи, помогают мне собирать груши. Какие красивые, правда? — Я показала корзину Марион. — Я и не слышала, как подъехала машина.
— Стивен подкинул меня. Он поехал за покупками, скоро вернется. Ты осторожна, Лорна?
— Они мне ничего не позволяют делать. Я чувствую себя прекрасно.
Марион успокоилась. Она была так добра, так беспокоилась обо мне. Я улыбнулась, глядя на зеленый навес надо мной, где качаясь на ветках, Кэрол болтала стройными, одетыми в джинсы, ногами. Скоро я снова буду подвижной. Я почувствовала на лице солнечное тепло, пробивающееся сквозь листву. Как мне везет. Жить — это так здорово!
— Думаешь, мы смогли бы стащить это вниз? — я указала на сундук.
— Сейчас? — сказала Марион. — Давай хотя бы дождемся Стивена.
Кэрол и ее тетя, нагруженные грушами, ушли. Груши были повсюду: в корзинах, ведрах, вазах. Я чувствовала себя великолепно, ощущая силы совершить еще что-нибудь.
— Можем попробовать, — уговаривала я. — Я же не инвалид.
К моему легкому удивлению, после некоторых колебаний Марион не стала настаивать на том, чтобы ждать Стивена, и мы подтащили тяжелый сундук к верхней ступеньке лестницы. Я остановилась, чтобы отдышаться.
— Тетя этой девушки, Кэрол, рассказала мне, что у тети Эммы была племянница, которая иногда сюда приезжала, — Фиона, — заметила я между прочим.
Лицо Марион находилось в тени, и я подумала, что она не расслышала меня. Но спустя некоторое время Марион ответила.
— О да. Но не по нашей семейной линии. Я едва была знакома с ней. Боюсь, она умерла.
На секунду мы замерли. Часы громко тикали в тишине. Неприятное чувство охватило меня. Я явно ощущала присутствие тети Эммы, нависшее, как угроза. Неужели я вызвала ее дух упоминанием о ее племяннице?
«Ну, ладно. Извините, тетя Эмма», — извинилась я про себя. А вслух, обращаясь к Марион, я сказала:
— Как жаль. Ну, может теперь попробуем стащить его вниз. Я уже отдышалась.
Я наклонилась, чтобы взяться за ручку, и не знаю, как это произошло, но я услышала крик Марион:
— Он качается, вырывается. Не могу удержать! — и тяжелый сундук несся прямо на меня.
Меня как парализовало. Я запнулась и упала, но постаралась отскочить с пути сундука. Потом Марион сбежала вниз, спрашивая, не ушиблась ли я, ругая себя, что не дождалась Стивена, и в это время сам Стивен вошел. Его глаза перебегали с меня на сундук, а затем на лицо Марион.
— Нет, все хорошо, — уверяла я ее, сама потрясенная произошедшим, глядя на тяжелый сундук, который едва не убил меня. — По крайней мере, он сам поспешил вниз, — постаралась я шутить. Мне хотелось, чтобы Марион перестала казнить себя. Если бы я сказала, что это не было случайностью, а что рука мертвой тети Эммы раскачала и толкнула сундук — в чем я была уже совершенно уверена — она бы мне просто не поверила. Сейчас мне просто хотелось отсюда уйти.