Влад покраснел, в памяти всплыли подростковые годы, когда право жить по-своему приходилось завоевывать едва ли ни в драке. Почему он обязан следовать нормам толпы?! И ломать свое здоровье в угоду прихоти десятка бездельников, чье мнение у него, Влада, не вызывает даже отдаленного интереса?!
Тлеющая целый день ярость вскипела в душе, и Влад с ненавистью прошипел, перегнувшись через стол к Андреасу:
— Не собрался ли ты учить меня жизни?! Поверь, на "слабо" меня не возьмешь! В свое время я кулаками выколачивал дурость из таких вот подначивающих меня болванов, могу и сейчас продемонстрировать! Страсть как хочется излить дурное настроение на кого-нибудь!
Он говорил негромко и зло, во взгляде пылал сдерживаемый гнев. Влад действительно с радостью подрался бы с кем-нибудь — пускай даже с эдаким увальнем!
— Ты чего? — испугался Андреас. — Ну и характер у тебя! Нервы лечить нужно.
— Чем? — язвительно осведомился Влад. — Вот этой манной гадостью?
— А у меня аллергия на сигаретный дым… — прервал их ссору Костя. — И вообще, какая разница, что было в той, прошлой жизни? Теперь все не курят.
Влад вздрогнул. Равнодушие в голосе друга по-настоящему встревожило его. Неужели Костя смирился? Неужели и его самого ждет такая участь? И пару дней спустя он будет с безразличием думать о том, что оставшееся в прошлом не вернуть?
"А родители? — с внезапным ужасом подумал Влад и почувствовал, как покрывается ледяным потом. — Они сойдут с ума!"
Ему сделалось дурно, впервые за этот сумасшедший день он осознал самую страшную подробность случившегося: он никогда не сумеет сообщить родным, где находится, не сумеет дать весточку, что жив — здоров…
"Жив — здоров? — с иронией закончил парень мысленно. — Долго ли я буду жив — здоров?"
Ужин завершился в угрюмом молчании.
Они вернулись в комнаты в сопровождении троих стражей.
На пятнадцатом этаже Николя грубо втолкнул Влада в его келью, в которой царил почти осязаемый душный мрак — подсвеченное звездами небо, видимое из арочного окна, никакого освещения не давало.
Влад, яростно воззрившись на захлопнувшуюся перед его носом дверь, сердито выкрикнул:
— И что мне, в темноте тут сидеть?!
— Можешь стоять, — донесся приглушенный деревянной преградой, но от этого не менее язвительный, голос Николя, и в следующее мгновение загрохотал запираемый засов.
Пылая от злости, Влад с силой пнул сундук, отозвавшийся металлическим звоном, и резко опустился на кровать. Его всего трясло, и мысль о сне, еще недавно столь манящая, теперь воодушевления не вызвала. Лечь спать?! Ну, уж нет! Он не станет спать, пока не придумает приемлемый выход из ситуации!