— Да я ж мастер каратэ, обладатель черного пояса, — попробовал сострить Костя, тщетно силясь придать голосу привычный шутливый тон.
— В жизни не слыхал о такой борьбе как каратэ, — фыркнул рыжий и язвительно подначил: — Давай, давай, демонстрируй!
Они насмешливо смотрели на них, явно забавляясь, и Влад внезапно разозлился. Выступив вперед, он поудобнее перехватил меч и резко сказал:
— Думаете, я не смогу убить вас? Напрасно! Давно мечтал отрубить кому-нибудь голову!
Его угроза охотников не впечатлила. Высокий шагнул вперед, и взгляд его упал на эфес меча. В глазах браконьера вспыхнул откровенный испуг.
— Это ОН вам подарил? — выделив интонацией второе слово, прошептал охотник.
Его приятель, недоуменно покосившись в сторону напарника, тоже посмотрел на оружие в руках Влада и сдавленно охнул.
— Да, он! — громко произнес Влад. Плохо понимая, что именно так напугало закоренелых бандитов, он, однако, не собирался упускать подвернувшийся шанс выйти победителями из сомнительной переделки.
Рыжеволосый шумно сглотнул:
— Э… а кто он вам?
— Двоюродный дядя, — тут же вставил Костя.
Влад испытал страстное желание пнуть друга ногой: а вдруг эти типы прекрасно осведомлены о родственниках загадочного хозяина меча?! Но, увы, желание осталось нереализованным — его воплощение в жизнь только привлекло бы внимание к неправдоподобности версии о родстве.
Но браконьеры, наверное, знали Хуана немногим лучше самого Влада, и заявление Кости лишило их последних остатков храбрости.
— Лады, ребятки, мы просто шутили, ясненько? — заговорил, наконец, рыжий, все еще не в силах оторвать взгляд от меча. — Всего доброго!
Они поспешно скрылись среди деревьев. Костя судорожно вздохнул, казалось, он только что одолел марафонскую дистанцию.
— Слава богу, пронесло… — пробормотал он облегченно.
Его друг озадаченно обернулся к нему:
— Кто же такой этот Хуан?
— А кто его знает! Но нам надо убираться отсюда, — Костя, поежившись, тревожно огляделся. — А то если появятся саблезубые тигры или кто тут водится, плохо нам придется! Вряд ли здешних леопардов обеспокоит дядюшка Хуан, будь он трижды знаменит и опасен!
ХХХ
Минут тридцать спустя они вновь оказались высоко над землей, пересекая пространство на послушном шоколадно-коричневом скакуне. Влад уже немного привык к испытываемым при этом ощущениям: бьющему в лицо ветру, огромным крыльям, не позволяющим удобно устроиться на скользкой спине животного, к ноющим коленям, которые из-за риска сверзиться с огромной высоты приходилось сжимать с максимальным напряжением. Более того — он научился получать своего рода удовольствие от полета: в крови бурлил адреналин, а оставленные на земле сложности и проблемы тут, в столь тесном соседстве с птицами, представлялись, по меньшей мере, смешными.