— Да что вы, Василий Александрович?
— Не бойся, мы, люди средних лет, умирать не собираемся. Но главную скрипку в предстоящие десятилетия будете играть уже вы, молодые.
— А какая между нами разница, если говорить о возрасте?
— Достаточно внушительная. Поживешь — убедишься сам. Так вот, главная скрипка переходит в ваши руки, а мы поближе к барабанам, чтобы, в случае чего, вовремя забить тревогу.
— Это вы, конечно, шутите насчет скрипки и барабанов.
— Нет, вполне серьезно, — сказал Синев, вглядываясь в сторону Уральского предгорья.
Федор тоже посмотрел туда. До южных отрогов главного хребта, казалось, рукой подать: они ослепительно сверкали под зимним солнцем, отбрасывая тени на волнистый, будто крытый шифером, скат подножия. Оттуда, с гор, струилась слабая поземка, — вчерашняя метель никак не могла примириться с погожим днем.
Удивительное дело: горы то отдаляются, когда небо заволакивают тучи, то снова приближаются, когда наступает вёдро. И не нужно теряться, если они вдруг покажутся тебе совсем далекими, но и не следует обольщаться, если они так же вдруг сильно приблизятся в один прекрасный день. Это все игра света на гранях земли.
А чтобы осилить пространство жизни, надо ясно видеть иные грани — базальтовые грани времени.
1961—1964 гг.