Несколько мгновений оба сверлили друг друга взглядом, затем Кевин процедил сквозь зубы:
– Ну все, док, мое терпение иссякло! Я вас больше не задерживаю!
– Замечательно, потому что через минуту меня здесь не будет. Только если из-за вашего легкомысленного отношения к моим рекомендациям вам станет хуже, не вздумайте подать на меня в суд за неправильное лечение! – Он оглянулся на Ширли и миссис Эббот. – У меня есть свидетели, способные подтвердить, что мои доводы оказались бессильными перед вашим упрямством.
Кевин машинально посмотрел в ту же сторону, что и доктор, скользнул взглядом по миссис Эббот, на Ширли остановился, нахмурился, будто силясь что-то припомнить, затем еще больше помрачнел и отвернулся.
– Не беспокойтесь, мне некогда ходить по судам. К тому же я не собираюсь делать что-то такое, из-за чего состояние моего здоровья ухудшится. Я себе не враг. Иными словами, за свою профессиональную репутацию можете не волноваться. По моей вине она не пострадает.
– Надеюсь, – буркнул доктор Хардинг. – Всего хорошего. – Уже повернув к выходу, он бросил через плечо: – Выздоравливайте.
Недовольно бурча что-то себе под нос, миссис Эббот ушла куда-то по своим делам, а Ширли вернулась в гостиную, где сидела до того, как наверху возник шум. Последнее, что она видела, прежде чем покинуть коридор, был стоявший возле лестницы и глядевший вслед доктору Хардингу Кевин. В гостиной Ширли вновь опустилась на удобный мягкий диван и принялась листать журналы, большинство которых было посвящено ресторанному бизнесу.
За минувшие после падения вертолета три дня она успела немного прийти в себя после пережитого стресса и уже начинала смотреть на происшествие более спокойно. В конце концов, все обошлось, как говорится, малой кровью. То есть крови, к счастью, не было вообще. Синяки, ссадины – да. Они густо покрывали плечи и бедра Ширли. Один синяк даже красовался на лбу. А на макушке выросли две шишки, правда невидимые под волосами.
Некоторые ссадины еще ныли, однако настроение Ширли по сравнению с прежним улучшилось. Катастрофа, которую потерпел вертолет, странным образом повлияла на мироощущение Ширли. Счастливо выбравшись из передряги, она начала смотреть на ситуацию, в которой очутилась по воле брата, другими глазами. Собственное положение больше не казалось ей таким уж нестерпимым.
Ну посидит она месяц в поместье Кевина – большая беда! Разве нельзя взглянуть на это как на приключение? С миссис Эббот у нее сложились неплохие отношения. Правда, поначалу та решила, что она новая девушка Кевина. Пришлось рассказать правду. Услышав историю, которую сама Ширли больше не считала ужасной, миссис Эббот искренне посочувствовала ей. А когда узнала, что в семнадцать лет Ширли осталась без отца, а в двадцать без матери, то и вовсе стала относиться к ней, как к родной.