— Но, папенька, — начала было Елена…
— Прошу вас не перебивать меня. Перенесемся мыслию в прошедшее. Мы с Анной Васильевной исполнили свой долг. Мы с Анной Васильевной ничего не жалели для вашего воспитания: ни издержек, ни попечений. Какую вы пользу извлекли изо всех этих попечений, этих издержек — это другой вопрос; но я имел право думать… мы с Анной Васильевной имели право думать, что вы по крайней мере свято сохраните те правила нравственности, которые… которые мы вам, как нашей единственной дочери… que nous vous avons inculqués, которые мы вам внушили. Мы имели право думать, что никакие новые «идеи» не коснутся этой, так сказать, заветной святыни. И что же? Не говорю уже о легкомыслии, свойственном вашему полу, вашему возрасту… но кто мог ожидать, что вы до того забудетесь…
— Папенька, — проговорила Елена, — я знаю, что вы хотите сказать…
— Нет, ты не знаешь, что я хочу сказать! — вскрикнул фальцетом Николай Артемьевич, внезапно изменив и величавости парламентской осанки, и плавной важности речи, и басовым нотам, — ты не знаешь, дерзкая девчонка!
— Ради бога, Nicolas, — пролепетала Анна Васильевна, — vous me faites mourir[95].
— Не говорите мне этого, que je vous fais mourir[96], Анна Васильевна! Вы себе и представить не можете, что́ вы сейчас услышите, — приготовьтесь к худшему, предупреждаю вас!
Анна Васильевна так и обомлела.
— Нет, — продолжал Николай Артемьевич, обратившись к Елене, — ты не знаешь, что я хочу сказать!
— Я виновата перед вами, — начала она…
— А, наконец-то!
— Я виновата перед вами, — продолжала Елена, — в том, что давно не призналась…
— Да ты знаешь ли, — перебил ее Николай Артемьеевич, — что я могу уничтожить тебя одним словом?
Елена подняла на него глаза.
— Да, сударыня, одним словом! Нечего глядеть-то! (Он скрестил руки на груди.) Позвольте вас спросить, известен ли вам некоторый дом в…м переулке, возле Поварской? Вы посещали этот дом? (Он топнул ногой.) Отвечай же, негодная, и не думай хитрить! Люди, люди, лакеи, сударыня, des vils laquais[97] видели вас, как вы входили туда, к вашему…
Елена вся вспыхнула, и глаза ее заблистали.
— Мне незачем хитрить, — промолвила она, — да, я посещала этот дом.
— Прекрасно! Слышите, слышите, Анна Васильевна? И вы, вероятно, знаете, кто в нем живет?
— Да, знаю: мой муж…
Николай Артемьевич вытаращил глаза.
— Твой…
— Мой муж, — повторила Елена. — Я замужем за Дмитрием Никаноровичем Инсаровым.
— Ты?… замужем?… — едва проговорила Анна Васильевна.
— Да, мамаша… Простите меня… Две недели тому назад мы обвенчались тайно.
Анна Васильевна упала в кресло; Николай Артемьевич отступил на два шага.