— Ну, как уже говорила, я никогда не работала в клинике целыми днями. И… поскольку он не был официально принят на работу, я не беседовала с ним.
— Вы когда-нибудь видели, чтобы кто-то, кроме мисс Донахью, открывал ее ящик?
— Нет, не припомню такого.
Халл смотрел на нее как на идиотку.
— Ну, если вы еще что-то вспомните, то дайте нам знать, — сказал он. На его лице появился намек на ухмылку.
— Разумеется, — сказала она, пытаясь вежливо улыбнуться.
— И вы никогда не видели, чтобы Китон с кем-то конфликтовал или спорил? — спросил Маккарти.
— Нет.
Если бы только можно было рассказать о препятствии, о котором говорил Китон, но она не посмела: они тут же поняли бы, что она была знакома с ним ближе, чем старалась показать.
— А несколько месяцев назад? — спросил Халл.
— Что?
— Поздней зимой. Тогда доктор Китон тоже работал в клинике.
— Но я в клинике всего несколько недель, — осторожно напомнила она.
— Вы не работали там, когда доктор Китон приезжал в прошлый раз?
— Нет. — У нее кружилась голова. Казалось, детективы расставляют для нее ловушки и подводят к краю обрыва.
— Давайте сменим тему, — предложил Маккарти. — Вы в тот день упоминали, что разговаривали с Китоном о клинике, в которой он работал в Лос-Анджелесе. Он рассказывал о ней нечто особенное?
«К чему он ведет?» — с раздражением подумала Лейк.
— Мы говорили об этом всего несколько минут. Он сказал, что там замечательные маркетинговые стратегии.
— И он ни на что не жаловался? — сказал Маккарти. — Никакого негатива?
— Нет, ничего в этом роде.
Теперь жара стала удручать и ее. Она чувствовала, как по шее бегут струйки пота, одна за другой, но продолжала сидеть прямо, ожидая следующего вопроса. Его не последовало. Маккарти пролистал большим пальцем бесконечные страницы своего блокнота, возможно, в поисках записей предыдущего разговора с ней. Он пытался поймать ее на противоречиях, сбить с толку? Халл же просто сидел и смотрел на нее. Лейк слышала о таком приеме. Он называется «беременная пауза». Иначе говоря, стратегия типа «пусть она поварится в собственном соку, а потом посмотрим, что она выдаст». Дайте ей время, и она признается во всем — скажем, в том, что руководит террористической группировкой прямо из своей квартиры.
— У вас есть дети? — наконец спросил Халл.
— Да. Они… — Лейк хотела сказать, что дети в лагере, но поняла: будет безумием сообщить, что на прошлой неделе их здесь не было. — Им девять и одиннадцать.
Халл встал, не произнеся ни слова, словно ему внезапно стало скучно. Маккарти закрыл блокнот и тоже поднялся. Она не могла поверить, что детективы действительно уходят. Она проводила их в холл, наконец переводя дух.