– Ты всегда много говоришь и еще больше – сочиняешь. Я не знаю, какое мне выбрать платье на сегодняшнюю вечеринку…
Я слушала ее, открыв рот.
– Кристина! Ты непременно должна помочь мне выбрать наряд. Если ты, конечно, не против.
Я как-то странно мотнула головой и издала сдавленный звук, похожий на писк полузадушенного мышонка.
– Я рада, что ты не против. – И Клэр Башанье потащила меня куда-то сквозь анфиладу комнат. Я растерянно обернулась, но Андре куда-то исчез.
– Андре иногда бывает просто невыносим. Но мы не будем потакать плохим мальчикам. Правда?
У нее была очаровательная манера разговора: чуть капризная и как бы несерьезная. Еще очаровательнее она смеялась, и вообще, моя новая родственница-миллионерша была бесшабашно весела и настроена, как резвый щенок, который в приливе чувств скачет по траве, разбрасывая в стороны свои неуклюжие лапки.
Мы влетели в какую-то комнату, где на вешалках серебрились, колыхались и переливались всеми цветами радуги сотни платьев, костюмов, блузок…
– Вот. – Клэр остановилась, и ее гладкий белый лоб прорезала вертикальная морщинка. – Это все надо просмотреть и выбрать… Поможешь?
– Конечно… Но я…
– Как тебе это? – Она выхватила темно-синее тяжелое платье из глубины гардероба и приложила его к себе. – Мне идет? Ты так хорошо знаешь французский…
– Моя бабушка…
– Ах да!
Она не слушала меня, а вытаскивала один наряд за другим и рассматривала их.
– Ну как? – темно-синий шелк сменился ярко-изумрудным.
Потом на мой суд представили серебристый топик и такие же брюки-дудочки. Наконец она остановилась на ярко-желтом платье и простонала:
– Все! Я больше не могу. Давай выпьем кофе. А потом подберем наряд тебе.
– Не надо! – запротестовала я, мне стало неловко и стыдно. Как будто я украла выигрышный лотерейный билет и теперь мучаюсь угрызениями совести.
– Надо! Только сделаем маленькую паузу.
Она опять схватила меня за руку и потащила куда-то. Она была шумная, сильная и не терпела никаких возражений.
Мы вышли на террасу – бело-мраморную, уставленную плетеными креслами. Вышколенный официант согнулся в легком поклоне. Аппетитно-зеленая лужайка радовала глаз, по ее краям вздымались, пенились и кипели цветущие розы. Я на миг зажмурилась: все это было так неправдоподобно и так красиво…
– Нам два кофе со взбитыми сливками. Прощай, фигура! – театрально вздохнула Клэр. – Но надо же когда-нибудь и оттянуться.
Судя по ее крепко сбитой фигуре, оттягивалась она частенько.
Две чашки кофе, увенчанного густой шапкой сливок, выросли перед нами на столе.
– А вот и Андре! – обратилась она к кому-то позади себя.