почти никогда не спорили!»
И тут она увидела его глаза. Ей захотелось замолчать, убежать, возникло ощущение, что если она сейчас загонит Финна в угол, то он может... да, может...
Но, не поняв причины своего беспокойства, Амбер, презирая себя за мягкотелость, улыбнулась.
— Значит, ты музицировал? — От беспечной полуулыбки пересохшие губы чуть не треснули. — Втайне от всех? — О, в какую актрису она превратилась! Можно подумать, она взлетит от радости, если услышит в ответ «да»!
Показалось ей, или Финн в самом деле приуныл? Приуныл, потому что попытка довести ее до белого каления провалилась?
— Я не музицировал, — сдавленно пробасил он. — Не было возможности сделать это между полетами в австралийские больницы и организацией сантехнических работ.
— Тогда, может, попробуешь сегодня? — осторожно предложила Амбер. — Тебе же нравится оттачивать свои две пьесы до совершенства! Если что и движет тобой, Финн, так это стремление к совершенству!
Чашка с грохотом опустилась на стол. Амбер вздрогнула.
— Мне решать, когда садиться за рояль! — крикнул Финн. — И это будет не сегодня...
Под изумленным, потемневшим взглядом Амбер он стремительно поднялся, напрягся, будто мог упасть.
— П-почему не сегодня? — Она запнулась, слишком растерянная, чтобы ответить грубостью на грубость.
— Потому что сегодня я иду в офис!
— Но, Финн, — возразила Амбер, — ты только что жаловался, что слишком много работаешь!
— Нет, дорогая, — зло поправил он, — это ты жаловалась на мою вечную занятость. А не я.
Финн быстро вышел из кухни, не сказав больше ни слова.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Урсула, я прошу тебя... приезжай! На другом конце трубки Урсула тяжело вздохнула.
— Не получится, Амбер, повторяю еще раз. Я уезжаю на выходные.
Амбер посмотрела на свое бледное, испуганное лицо, отраженное в зеркале холла.
— Но ты же никогда зимой не уезжала на выходные!
— Знаю, — завелась сестра. — И никогда не ездила на лыжах. Не ходила на свидания. Не выщипывала брови и не завтракала в постели...
— Последнее я бы тебе не советовала, — грустно сказала Амбер.
— А мне скоро тридцать...
— Только через два года. Но женщина сама определяет, сколько ей лет! Стареть же особенно неприятно, когда будущее видится водой, быстро уходящей в песок...
— Как бы там ни было, — продолжала сестра, — я хочу наконец начать делать то, о чем всегда мечтала. И перестать запираться на замок.
— С чего это вдруг такая перемена во взглядах на жизнь?
Тишина.
— Есть причина, но лучше пока промолчу.
— Ясно. Причина — это Росс Шеридан?
— Без комментариев, — хмыкнула Урсула. — Слушай, Амбер. Мне действительно пора бежать.