Рука щедро закинула все оставшиеся ингредиенты в колбу, которую я приспособил для опытов после того как сварил целый котелок отвратно воняющей мерзости, которую супом постеснялись бы назвать даже в тюремной кухне.
Жидкость забурлила, переваривая подачку. Ногти на руке до крови впились в ладонь. Ну, пожалуйста… ну… ну…
Тонкий и пока еще слабый аромат, взывающий желание немедленно открыть окно и выпрыгнуть в него, позабыв про высоту, отделяющую алхимическую лабораторию от подножия башни, достиг моих ноздрей.
— Бездна! — тонкий налет шелухи слетел с могучей души потомственного варвара и некоторое время жилище городского чародея, должность которого я занимал вот уже целых четыре года, слушало своими стенами потоки нещадной брани.
— Хорош! — радостно сказал кто-то у меня за спиной сухим старческим голосом. — Не понимаю, правда, чего ты так яришься, но хорош! Вылитый я в молодости.
Моя голова медленно, с ясно слышимым скрипом повернулась, и глаза уткнулись в полупрозрачный силуэт. Призрак худого, но плечистого старика, облаченного в роскошные, но порванные и запачканные чем-то темным одежды, парил в двух шагах и радостно скалился.
— Опять явился, — с тяжким вздохом констатировал я, складывая пальцы щепотью, призванной отображать… не помню что, но что-то важное. Во всяком случае, эту распальцовку даже совсем дремучих крестьян в церкви заучивать заставляют. — Изыди! Именем Господина Света, изыди!
Объект воздействия священных сил заколебался, слуга богов, ровно, как и некромант, из меня аховый, но на такую малость как изгнание беспокойного духа обычно хватает. Если амулетами не пренебрегу. Которых сейчас естественно не было. Впрочем, даже если бы я обвешался побрякушками как шаман орков, это не помогло бы. Призраки довольно сильно разнятся по своей силе, и от чего зависит градация мощи этого вида неупокоенных магами пока не выяснено, но одно известно точно, чем больше их вспоминают, тем они могущественнее. А покойного короля, который перед смертью почти успел стать императором, все годы после его убийства поминали часто. Такого даже гранд некромантии не развоплотит, если только запечатает куда…а было бы неплохо. Достал он меня уже
— Прекрати! — призрак, естественно не развеявшийся, на что, признаюсь, была тайная надежда, оказался очень зол. — Как ты смеешь так поступать с отцом?!
Давняя обида всколыхнулась в моей душе.
— Не трогай папу, — велел я, давая выход скопившемуся в душе раздражению. — Баронет Лоон был очень достойным человеком. И не тебе, нежить, марать его память.
— Не зли меня сын, — насупилось приведение убитого короля. — Я, конечно, понимаю, что ты привязался к этому кастрату…