Выбравшись наконец из свинарника, я вытер ноги о торчащие из канала бревна, оставив на них куски навоза, и зашагал к дому ди Бетто. Он стоял напротив церкви Святого Панталона, внутри которой наблюдалось необычное для такого времени оживление. На улице уже стемнело, и в церкви мерцало множество свечей, отбрасывая тусклые тени на вытоптанное прихожанами церковное подворье. Еще больше меня удивили открытые настежь двери дома ди Бетто. Для Венеции это недопустимое легкомыслие, поскольку, вернувшись домой, можно было недосчитаться многих ценных вещей. Все эти странные обстоятельства заставили меня держаться крайне осторожно, и я заглянул в открытую дверь, чтобы посмотреть, что там происходит. У подножия винтовой лестницы плакала служанка. Я отпрянул, но она успела меня заметить.
— О, святой отец, вы пришли на похороны? Служба проходит в церкви Святого Панталона напротив нашего дома. Ваше присутствие будет хорошим утешением для нашего хозяина, хотя, по правде говоря, он вряд ли понимает, что происходит…
Я подошел и положил руку на ее плечо, надеясь в душе, что именно таким должен быть жест отцовского сочувствия и скорби. Кроме того, я поспешил выразить соболезнование по поводу безвременной кончины старика ди Бетто, а про себя выругался насчет очередного невезения. Со смертью старика все мои попытки допросить его сына могут оказаться тщетными. А служанка тем временем продолжала горестно причитать по поводу случившейся трагедии.
— Да, святой отец, это так жестоко, когда сын уходит на небеса раньше своих родителей.
— Сын?..
— Да, святой отец, кто мог подумать, что наш маленький Лоренцо покинет нас так рано?
Я быстро осенил служанку крестным знамением и поспешил через улицу в церковь Святого Панталона. Множество свечей все еще отбрасывали смутные тени на стены и ниши церкви, слабо освещая группу людей, сидящих перед алтарем в позе невыразимой скорби по усопшему. А перед ними на высоком столе стоял траурно украшенный гроб, открытый для последней церемонии прощания. Я испытал внезапное желание подбежать к гробу и посмотреть на покойника, но все же сдержал свой порыв и медленно засеменил по гладкому полу к алтарю. Но вскоре незаметно для себя ускорил шаг, вызвав недоуменные взгляды присутствующих. Перед гробом я набрал побольше воздуха и бросил быстрый взгляд на мертвенно-бледное лицо покойника.
— Проклятие!
Это действительно был не старик, которого я хорошо знал, а его сын Лоренцо ди Бетто. Тот самый Лоренцо, который обвинил меня в убийстве, и это обстоятельство было самым худшим для меня в данный момент. Теперь я не смогу получить от него нужные доказательства своей невиновности и вряд ли когда-нибудь узнаю, кто стоял за этим убийством.