— Милорд, вы довольны мной? Король удовлетворенно расхохотался.
— Ваше величество очень добры ко мне.
— Таким я и хочу быть для той, кто меня радует, моя милая.
— Я счастлива, но в своем счастье я думаю о тех, кому в жизни повезло гораздо меньше, чем мне.
— Это на тебя похоже. Ты очень добрая женщина.
— Надеюсь, вы не сердитесь на меня за это.
— Что это за разговор — сержусь, не сержусь? Когда женщины заводят об этом речь, они хотят о чем-то попросить.
— Вы умны. Вы правильно догадались, к чему я веду.
— Я хорошо знаю женщин, Кейт.
— Я думаю о тех жителях Виндзора, которых недавно арестовали. Они были приговорены к сожжению.
Король тихонько выругался. Нашла время говорить о делах! Он думал, что Кейт попросит что-нибудь для себя — ну, какое-нибудь там украшение или дорогого бархата на платье. Сначала она попросила, чтобы он вернул своим дочерям положение при дворе, потом — чтобы дал им денег. Он уступил. Теперь она собирается просить за тех еретиков, которых приговорили к смерти.
— Бедный Марбек! — вздохнула она.
— Да, — отозвался король, — бедный Марбек. У парня был чарующий голос. Какого черта Гардинер арестовал его? Ведь Марбек своим пением доставил королю удовольствие. Чтоб его обвинители сами сгорели на костре! — прорычал Генрих.
Катарину охватила радость.
— Значит, ваше величество помилует его?
Генрих уже и сам подумывал помиловать Марбека, но он не хотел говорить об этом сейчас. Катарина сразу же попросит даровать жизнь и остальным осужденным, а он вовсе не собирался прощать всех. Нельзя позволять людям безнаказанно нарушать установленные им законы, ибо это подрывает основы его власти.
Кровь должна пролиться, решил он. Если кто-нибудь осмелится хоть пикнуть против королевских законов, то должен заплатить за это своей жизнью... или, в данном случае, взойти на костер. Поэтому он не мог помиловать всех, но Марбек ему нравился. Что, если отдать его Катарине? А остальных троих пусть забирает Гардинер.
— Кейт, — произнес король, — этот человек осужден. В его доме нашли запрещенные книги.
Он почувствовал, как по телу королевы пробежала дрожь, и понял, что если бы он позволил людям Гардинера обыскать ее покои, то там были бы найдены точно такие же книги. Ну что ж, пусть она пока читает их — приятно беседовать с умной женщиной.
— Помилуйте их, мой дорогой господин, — умоляла Катарина. — Проявите милосердие.
— Только глупцы проявляют милосердие, Кейт. Если я отпущу этих людей, знаешь, что случится? Другие безо всякого опасения заявят, что тоже читают еретические книги.
— Это сделают только те люди, которые втайне уже читают их.