- Пострадавшие есть? - быстро спрашивает Семёныч.
- Нет.
- Лебедева ко мне.
Лебедев, впрочем, вовсе не виноват.
Старичков, сапёр наш, когда-то вытащил чеку из РГН-ки, наверное, на одной из зачисток, но бросать гранату не стал. Обкрутил, прижав рычаг, гранату клейкой лентой, и так и носил в кармане разгрузки.
Сегодня утром, пока Семёныча не было, Старичков хорошо выпил; Плохиш, поганец, наверное, поднёс. Пьяный Старичков пришел в спортзал и со словами «На! Твоя…» дал Васе Лебедеву гранату. Лебедев взял гранату, сел на кровати, повертел РГН-ку в руках и стал снимать с нее клейкую ленту. Когда лента кончилась, раздался щелчок - сработал запал. У Васи было полторы секунды. В спортзале, на кроватях валялись пацаны, никто, к слову, даже не заметил, что произошло.
Я видел Васю краем зрения, я читал в это время; Вася двумя легкими шагами достиг бойницы и кинул гранату.
Ниже этажом ухнуло.
- Вася, ты что охуел? - закричал Костя Столяр, подбегая к Лебедеву, все ещё стоящему у окна.
В общем, обошлось.
- Вы представляете, что такое ехать с гробом к матери? - Семёныч зло смотрит на нас, собравшихся в актовом зале, и совершенно не смотрит на Старичкова, который понуро, как ученик, стоит перед парнями, справа от Семёныча. Рядом с Семёнычем сидит неизменно строгий Андрей Георгиевич - Чёрная метка.
«Кто он такой?» - думаю.
- Вы представляете, что такое приехать и сказать матери, что ее сын погиб не героем в бою, а его угробил какой-то мудак? Ты знал, что граната без чеки?
- Знал.
- Зачем ты ее дал Лебедеву?
- Я не думал, что он ее будет раскручивать.
- Федь, ну как я мог подумать, что ты мне гранату дашь без чеки и ничего не скажешь, - сказал Лебедев с места.
- Я готов искупить кровью, - тихо говорит Старичков.
- «Готов искупить»? - передразнивает его Семёныч. - Вы ещё войны не видели! - обращается он ко всем. - Это я вам говорю. Не ви-де-ли! «Бах-бах-бах», постреляли из автоматиков, боевики вашу мать! Вот когда, блядь, клюнет жареный петух, - Семёныч снова обращается к Старичкову, но не смотрит на него, - я посмотрю, как ты будешь искупать!
- Домой поедешь! - безо всякого перехода говорит Семёныч и впервые брезгливо оборачивается на провинившегося, - А здесь пацаны будут за тебя искупать. Собирай вещи.
- Сергей Семёныч… - говорит Старичков.
- Всё, свободен.
Сопровождать Старичкова в аэропорт поехали начштаба и мы со Скворцом. Вася Лебедев напросился в водилы. По дороге я избегал со Старичковым разговаривать, да и у него желания с нами общаться явно не было.
Вася всё порывался его развеселить, но он не откликался.