Усиление реакционного курса тяжело сказалось на положении русской школы.
Первым признаком наступающей реакции было преобразование в 1817 году министерства народного просвещения в министерство духовных дел и народного просвещения. Во главе его был поставлен президент Российского библейского общества, бывший обер-прокурор Синода князь А. П. Голицын. Деятельность преобразованного министерства развивалась в полном соответствии с его названием. Одной из первоочередных задач министерства стала ревизия учебного процесса. На следующий же год начался пересмотр учебных планов. При этом было признано необходимым направить народное воспитание «к водворению в составе общества в России постоянного и спасительного согласия между верой, ведением и властию…».
В 1819 году в связи с принятыми изменениями учебных планов во всех низших школах кроме уроков «закона Божия» были введены «Чтения из Священного писания». В низшей школе было запрещено преподавание естествознания. Сильнее всего пострадали учебные планы гимназии. Из гимназического курса исключались философские науки, начальные основания политэкономии, теория коммерции и технология. Особое опасение министерства вызывали университеты, которые признавались очагами революционной заразы. Искоренению ее должны были послужить решительные меры, предпринятые сначала в отношении Казанского университета и распространенные позднее на другие высшие учебные заведения — в Петербургском и Харьковском университетах, гимназии высших наук в Нежине и т. д. Ужесточившаяся политика в отношении просвещения, усиление цензурных репрессий, всевозрастающая полицейская слежка явственно обозначили реакционность правительственного курса.
События 14 декабря 1825 года, завершившие первую четверть XIX века, наложили неизгладимый отпечаток на последующий период. Опасение революционной крамолы определило направление внутренней политики, вызвало принятие мер не только чисто полицейского характера, как создание III отделения и корпуса жандармов, но и мероприятий, направленных на упрочение самодержавной власти — централизация государственного управления, кодификация законов, — а также укрепление классовой опоры царизма — дворянства. Это стремление к консервации основ феодального государства наглядно проявилось и в деятельности комитета 6 декабря 1826 года, и в реформах просвещения. Уже весной 1826 года министерство просвещения получило указание кардинально пересмотреть всю систему народного образования. Этим занялся специально созданный комитет устройства учебных заведений, деятельность которого так определялась министром просвещения Шишковым: «все вредное в преподавании и воспитании остановить, искоренить и обратить к началам, основанным на чистоте веры, верности и долге государю и отечеству».