Так создавалась новая нравственная атмосфера в журналистике. Редакции журналов и газет стали принимать участие в разного рода коммерческих сферах, как это было с редакцией одной из наиболее известных и популярных петербургских газет — «Нового времени».
«Новое время» уже к 80-м годам стало типичным буржуазным изданием и по направленности, и по принципам организации газетного дела. А издательство Суворина превратилось в крупное капиталистическое предприятие со всеми присущими ему недостатками.
В начале XX века удаленный из редакции сотрудник Н. Снессарев написал и опубликовал обличительный очерк «Мираж „Нового времени“» — «почти роман», где изобразил не только историю создания и деятельности этого газетного синдиката, но описал и многие неприглядные факты, в том числе участие членов редакции в иностранных концессиях, барыши, получаемые за рекламирование этих концессий, о сомнительных политических кампаниях, подготавливаемых с помощью еще более сомнительных разоблачений. Подобные пороки буржуазной прессы в полной мере проявились уже в следующем, XX веке, но зарождались и росли они во второй половине XIX века.
Журналисты, угождая вкусу публики и требованиям редактора, постепенно утрачивали собственное мировоззрение, а часто и способности, превращаясь в борзописцев, без стойких взглядов, готовых «за пятак и написать повесть с известной требуемой долей воодушевления, и сочинить фельетонный роман с убийствами и грабежами, и продернуть купца-дурака».[453]
Если еще в 60–70-х годах журналисты заботились не только о своей литературной, но и моральной репутации, то журналисты 80–90-х годов уже мало огорчались тем, кем их считают — порядочными или непорядочными людьми. Напротив, ловкость, умение удачно солгать, обмануть при сборе материале или любым способом вывернуться из неловкого положения — считались хорошими профессиональными качествами. В итоге таким журнальным поденщикам становилось безразлично направление того печатного органа, на который они работали. Тем более, что для журналиста — малоимущего разночинца, живущего исключительно построчной оплатой, участие единовременно в разных, даже противоположного направления газетах или журналах было вынужденной необходимостью. Исследователь отмечал: «Даже такой далекий от сиюминутных интересов журналист, как театральный и художественный критик С. В. Флеров, не был свободен от многописательства. В годы работы в „Московских ведомостях“ (а прослужил он в них едва ли не четверть века) он был обязан еженедельно давать театральный фельетон на весь „подвал“, поставлять театральную и художественную хронику. От этого не освобождало ни солидное положение в театральных кругах, ни титул „короля рецензентов“, данный ему коллегами-журналистами».