Или то, перед чем я когда-то стоял, оказалось лишь пустой гробницей, как когда-то в моем присутствии спорили между собой мусульманские клирики? Тело просто было украдено. Или же черви на этот раз поработали на удивление быстро. А может, тот человек вовсе и не умер, а просто пришел в себя и постарался поскорее убраться подальше, чтобы снова не оказаться на кресте? В любом из этих трех случаев, Иса ибн Мариам, или Иисус, сын Марии, был обычным человеком, а вовсе не Сыном Господа нашего. Бог — можете называть его Аллах — действует совсем иначе. Он допускает существование и святых, и пророков. Однако жизнь, как и раньше, текла дальше, вот только божественного ей явно недоставало. А воскрешение — было ли оно или же не было — принадлежало совсем другой жизни.
Наверное, Эсмилькан каким-то образом почувствовала, что я намеренно избегаю ее. Хотя и не догадываясь, почему — во всяком случае, я искренне надеюсь, что это так. Однако мне пришлось все-таки объяснить ей, хотя и весьма туманно — что было нетрудно, поскольку я и сам толком ничего не знал, — что происходит.
— Турки? — с невинным удивлением переспросила она.
— Пока это только предположение. — Я из кожи вон лез, стараясь успокоить госпожу.
Но Эсмилькан и без того была совершенно спокойна.
— Ты хочешь сказать, Оттоманы? Тогда чего же нам бояться? Не понимаю, из-за чего весь этот переполох? В конце концов, я принцесса, в моих жилах течет кровь Оттоманов!
— Да, госпожа. — Мысленно я ругал себя последними словами: только мое собственное легкомыслие стало причиной того, что мы оказались в такой двусмысленной ситуации. Или страстная мечта обрести наконец свободу так ослепила меня, что я не заметил угрожавшей нам опасности? — Да, госпожа, конечно, ты принцесса и в тебе течет кровь Оттоманов. Но ты — на христианском корабле. И он стоит вблизи христианского берега.
Безмятежное спокойствие Эсмилькан сводило меня сума.
— Ну и что? Достаточно только сказать людям моего деда, кто я, и все будет в порядке. Нам не нужно их опасаться.
— Летящее пушечное ядро обычно не ждет объяснений. А прилететь оно может и вон из той крепости. — Я указал рукой туда, где с подветренной стороны угрюмо взирали на море три серых каменных башни, словно грозные часовые. Попасть оттуда в наш корабль было проще простого, а не только с военного корабля мусульманской эскадры.
— Не в обычаях мусульман открывать огонь, не потребовав вначале объяснений. Люди моего деда сначала непременно вступят в переговоры.
Боюсь, откровенная насмешка, звучавшая в моем голосе, больно задела Эсмилькан.