На следующий день миссис Пенденнис, чуть не падая от усталости и волнения, пришла, вернее — прибежала к пастору Портмену за советом. Она получила анонимное письмо, — какая-то добрая душа почла своим долгом нанести удар в спину этой женщине, никому не сделавшей зла, — письмо с подробным отчетом о преступлении Пена и ссылками на Священное писание, касательно удела таких грешников. В своем ужасе и смятении она являла жалкое зрелище.
Два часа этой муки сразу ее состарили. В первую минуту она, растерявшись, уронила письмо, и Лора успела его прочитать. Читая, она заливалась краской и вся дрожала, но только от гнева.
— Подлецы, — сказала она. — Это ложь. Да, маменька, это ложь.
— Нет, это правда, и ты, Лора, во всем виновата! — вне себя вскричала Элен. — Зачем ты ему отказала, когда он просил твоей руки? Зачем разбила мое сердце? Это ты довела его до греха, бросила в объятия этой… этой женщины. Не говори со мной… Не отвечай мне. Я тебе никогда не прощу, никогда… Марта, подайте мне шляпу и шаль… Нет, ты со мной не пойдешь. Уходи. Оставь меня, жестокая! Зачем ты навлекла на меня этот позор?
И строго запретив дочери и служанке следовать за нею, она побежала в Клеверинг.
Пастор Портмен взглянул на письмо — почерк показался ему знаком, а молва про бедного Пена, конечно, уже пошла до него. Может быть, греша против совести (ибо достойный пастор, как и большинство из нас, был склонен верить всякому слуху, порочащему его ближних), он принялся утешать Элен: сказал, что поклеп анонимный, а значит — это дело рук какого-нибудь негодяя; что все может оказаться не так, даже наверно окажется не так, — во всяком случае, нельзя осуждать Пена, не выслушав его; что едва ли сын такой матери способен на такой проступок, и прочее тому подобное.
Элен сразу уловила, что он кривит душой.
— Вы считаете, что он это сделал, — сказала она. — Не отрицайте, вы в этом уверены. Ах, зачем я его покинула, зачем отпустила от себя? Но бесчестным он не может быть, этого вы ведь не думаете? Вспомните, как он вел себя по отношению к той, другой… особе… как безумно он был в нее влюблен. Тогда он был честным… он и теперь честный. И я благодарю бога — да, на коленях благодарю бога за то, что он расплатился с Лорой. Вы сами похвалили его — помните? А теперь… если эта женщина его любит… а, наверно, так и есть… если он увел ее из родительского дома, или она сама его соблазнила, что более вероятно… ну что ж, она должна стать его женой и моей дочерью. И он должен покинуть этот ужасный, свет и воротиться ко мне — к своей матери, доктор Портмен! Поедем, привезем его домой… да… привезем домой, и будет более радости о грешнике кающемся… Едем, добрый мой друг, едем сейчас же, сию же…