— А Брафф никак не старался утвердить вас в этом мнении?
— Да, конечно, он со мной беседовал. Но он со всей откровенностью разъяснил мне свои побуждения, и ни от кого из нас их не скрывает. Он говорит: "Джентльмены, цель моя всячески расширять наше дело. Я намерен сокрушить все прочие лондонские страховые общества. Для акционеров наши условия по сравнению с прочими обществами куда как выгодны. Мы в силах выдержать этот риск, и таким-то манером мы достигнем процветания. Но в придачу и каждый из нас должен потрудиться. Все наши служащие — держатели наших акций, все без изъятия, должны, не щадя сил, привлекать к нам новых клиентов, и как бы ни был скромен их вклад, не упускайте его, в этом вся соль". В согласии с этим правилом, наш директор уговаривает всех своих друзей и слуг приобретать, акции нашего страхового общества; даже его здешний привратник — и тот наш акционер; и так он умудряется привлечь к нам всякого, с кем ни столкнется. Вот меня, к примеру, он только что назначил на лучшую должность, а ведь мой черед должен бы прийти еще не скоро. Пригласил меня сюда и принимает по-царски. А все почему? Потому что у моей тетушки есть три тысячи фунтов, и мистер Брафф желает, чтобы она поместила их к нам.
— А ведь это не очень красиво выглядит, мистер Титмарш?
— Но отчего же, сэр? Он ведь нисколько не скрывает своих намерений. Когда дело с тетушкиными деньгами так или иначе разрешится, он, надобно полагать, и думать про меня забудет. Но сейчас у него во мне нужда. Вакансия эта случилась как раз в ту пору, как я ему понадобился; через меня он надеется повлиять на мою родню. Он так прямо и сказал, когда вез меня сюда. "Вы, говорит, человек светский, Титмарш, и сами понимаете, что я повысил вас в должности не оттого, что вы честный малый и почерк у вас хороший. Ежели бы я мог дать вам взятку поменьше, я был бы только рад, да выбирать мне тогда было не из чего, вот я и дал вам, что случилось под рукой".
— Оно, конечно, так. Но отчего бы Браффу так стараться ради такой малости, ради трех тысяч фунтов?
— Ежели бы у тетушки было десять тысяч, сэр, он старался бы ничуть не больше. Вы не знаете, что такое лондонское Сити, не знаете, как наши воротилы готовы в лепешку расшибиться, только бы залучить побольше клиентов. Ежели это фирме на пользу, сэр, мистер Брафф не погнушается и трубочистом, будет его обхаживать да улещивать. Взять хотя бы беднягу Тидда и его двадцать тысяч фунтов. Наш директор и его завлек тем же манером, он всякий грош рад прибрать к рукам.
— Ну, а вдруг да он сбежит со всем этим капиталом?