— Не порти мышке зубы! — просил Карен. — Ей вряд ли можно будет поставить коронки.
Один раз в припадке любви Левон посадил Сонечку в хрустальный бокал. Она посидела на дне, повозилась там немного и притихла. В бокале ей не нравилось: он был холодный, скользкий и чересчур светлый. Солнце преломлялось в хрустальных гранях и слепило Сонечку. Карен сердито вытащил ее, посадил к себе на плечо и спросил:
— Ты будешь ходить со мной в школу, зверь?
— Конечно", — ответила Соня.
С этого дня Карен начал прихватывать беленькую Сонечку на уроки, в течение которых она тихо и смирно, не высовываясь, сидела у него за пазухой. Чтобы порадовать одноклассников, на переменах Карен выпускал ее, и Сонечка гуляла по его плечам, по подоконникам, по рукам мальчиков и девочек, старающихся перехватить живую игрушку друг у друга. Вечерами Соня развлекала Карена во время его обычных дежурств у дома Олеси. От дождя Карен прятал мышь поглубже, но она все равно часто выставляла любопытный нос и водила им по сторонам.
Теперь стоять стало значительно интересней: Карен был уже легализован. Подходила Полина, с большим интересом рассматривала Сонечку и приглашала в гости. Девочка смотрела жалобно: ей хотелось ввести мышку в дом. Карен вежливо отклонял приглашения. Один раз подошла Олеся, глянула тревожно и вопросительно, заметив, что Карен совсем не заботится о своем здоровье и легкомысленно относится к жизни.
И Карен четко ответил:
— Да я никак не отношусь к ней, это она ко мне как-то относится. И пока не слишком хорошо.
Олеся тяжело вздохнула, повернулась и ушла. Но жизнь делала свое дело. У каждого свои дела.
Однажды приехавший поздним вечером Валерий нехотя приблизился к Карену и остановился, пристально рассматривая темноглазого упрямца. Малахов начинал ненавидеть мальчика. В школе он больше не мог спокойно выносить его голос, видеть эту гибкую, невысокую фигурку. Директор все чаще и чаще подумывал, что пора собираться в дальний путь. Уходящий человек — просто уходящий человек…
— Послушай, Джангиров, — резко сказал Валерий, — может быть, ты объяснишь мне, что все-таки происходит? Ты уже взрослый и должен сам отвечать за свои поступки. Чего ты здесь торчишь вечерами? Тебе нечего делать?
— Я постараюсь вам объяснить, Валерий Семенович, — начал ровным и бесстрастным голосом Карен, напряженно выпрямляясь. — Я давно хотел объясниться с вами, потому что пришла пора, и я рад, что вы тоже так думаете. Я верю только в реалии. И, прежде всего, в человека, созданного как подобие Бога на Земле. Пусть лишь жалкая копия — но ведь Бога! А дальше встает вопрос о молитве и снова о той же вере. Во что и кому? Наверное, для многих лучше молиться и поклоняться реальности, а не иконе. Для человека это понятнее и ближе. Вот почему у каждого должна быть своя земная богиня. И у каждого есть, но не каждый осознает ее назначение и суть до конца, не каждый их понимает. Но я верю в такую богиню! По-моему, именно она не подобие, а естественное, подлинное создание. Хотя считается, что из ребра. И она там, — он кивнул головой в сторону дома, — а я здесь…Я понятно объяснил вам суть дела?