— Диана… Значит, так ее звали…
— Да. Диана была моей самой близкой подругой еще со школы. Мы росли втроем. Закари с юных лет был от нее без ума.
— Значит, для тебя это тоже потеря?
— У меня есть Ник и Дэни, есть Зак. А у Зака, похоже, не осталось никого. Во всяком случае, так он себя ведет весь последний год. Он и прежде не славился веселостью, а теперь и подавно… Подожди. У меня где-то была фотография Ди.
Тина порылась в ящичке стола и достала фотографию, на которой были запечатлены Зак с Дианой и она с Ником.
Эбби не могла оторвать взгляда от эталонной белокурой красавицы. Они с Заком казались идеальной парой, словно сошедшие со страницы глянцевого журнала.
— Какая красивая… Тина, мне так жаль… Если бы все это рассказал мне сам Зак, был бы смысл надеяться…
В массажный кабинет Абигейл вернулась в подавленном настроении. Она прибегла к единственному известному ей действенному способу исправить ситуацию: смешала в маленькой скляночке кедровое, жасминовое и иланг-иланговое масло и капнула состав в ароматическую лампу.
Весь день Эбби заставляла себя сосредоточиться на каждом следующем клиенте, но перед глазами словно застыл безупречный образ Дианы. Да, теперь она сознавала бессмысленность всяческих надежд. И, случись между ними хоть что-то в ту ночь, бесспорно, Зак никогда не сможет полюбить ее так, как любил свою покойную жену.
Закари Форрестер подремывал, скорчившись в кресле салона бизнес-класса, возвращаясь домой из Сиднея. Внизу под облаками еще можно было разглядеть мост и белокрылое здание Сиднейской оперы. Но Зака этот вид давно уже не впечатлял.
Семейство было удивлено, узрев его, особенно в таком виде — небритым после двух дней, проведенных в кемпинге, где он уединился для принятия важного решения.
Он собрал семью для того, чтобы объяснить, почему намерен продать семейную строительно-реставрационную корпорацию.
— Напитки из бара, сэр? — спросил его стюард, проходя мимо.
— Да, пожалуйста, бурбон со льдом, — пасмурно отозвался Закари.
Не в его правилах было выпивать до полудня. Но предстоял день исключительной важности, в котором должен был состояться разговор с Эбби.
Эта перспектива пугала своей неопределенностью.
Он приготовил массу аргументов, но знал наверняка, что разговор потечет не по запланированному руслу, а так, как это позволит сделать собеседница. Но Зак отдавал себе отчет и в том, что если этот разговор состоится, то станет первым настоящим разговором между ним и Абигейл. И долг Зака не позволить ему стать последним.
Он намеривался развенчать все ее возможные иллюзии на его счет, упредить какие бы то ни было заблуждения, доказать, что он не лучший из возможных спутников жизни. Но в то же самое время он считал себя обязанным убедить Абигейл в том, что он постарается сделать все от него зависящее, чтобы в жизни с ним она не чувствовала себя ничем обделенной.