— Ты еще слишком юная, девочка моя…
— Я не юная! И я не девочка! А ты — ты трус. Ты не можешь просто сказать: я не хочу тебя, Люси, потому что ты некрасивая. Ты начинаешь рассказывать сказки о моей прекрасной душе…
— Но я вовсе так не думаю, и я…
— Тогда поцелуй меня! Прям щас!
— Послушай, если это игра, то игра опасная. Я не о себе, но ты… ты не должна так вести себя с мужчинами, Люси, потому что…
— Ты не мужчина, понял?! И правильно Вероника сделала, что отвергла тебя!
— Ах так…
Он был старше ее на шесть лет, но тоже был очень, очень молод… И еще он был мужчиной.
Молодым мужчиной, еще не умеющим справляться с могучим зовом природы.
Они сплелись в объятии, жадно целуясь и торопливо срывая друг с друга одежду, а потом звездная ночь вдруг со звоном обрушилась на них, растворив в бешеном лунном свете старую крышу, и потолок распахнулся прямо в небо…
Восторг затопил Люси волной расплавленного золота. Морт вскрикнул, не в силах вытерпеть блаженство, превращающее его в бога.
Истина вспыхнула под зажмуренными веками, заплясала на искусанных губах, и время перестало существовать вовсе.
Первая ночь их любви.
Последняя ночь.
В школе она поняла, что беременна. С тех пор прошло десять лет.
— МАМА!
— Ой господи… задумалась. Что, Билли?
— Можно, мы с Презентом пойдем гулять в сад около большого дома?
— Ну… ладно, идите. Только ничего не ломайте и скажи этому чучелу, чтобы не смел копать!
Билли с неожиданным подозрением уставился на мать.
— А почему это вдруг? Всегда было можно, а теперь…
— Понимаешь, сегодня приезжал один дяденька… В общем, вполне возможно, со временем нам придется продать большой дом, а сад…
— Я не хочу!
В голосе мальчика прозвенело отчаяние, и Люси немедленно затосковала. Билли так счастлив здесь, в Грин-Вэлли, а если сделка состоится — придется уезжать. Оставаться под боком у Морта немыслимо. Даже если коттедж и не входит в список продаваемых объектов.
— Билли, давай мы не будем расстраиваться раньше времени? Еще никто ничего не купил, просто бабушка собирается…
— Я все равно никуда не поеду. Это наш дом. Настоящий дом. Я не хочу жить в Лондоне.
Билли выпятил подбородок, повернулся на пятках и ушел. Даже его худенькая спина выражала отчаяние…
С этим еще предстоит разбираться. Меньше всего на свете Люси Февершем хочется расстраивать своего маленького сына!
Месяц пролетел незаметно, Морт Бранд на горизонте не появлялся, и Люси слегка приободрилась. Возможно, все обошлось?
Начало мая больше напоминало июль. Жара стояла несусветная, все вокруг цвело, пчелы охрипли от гудения, птицы — от песен, и Люси могла бы чувствовать себя совершенно счастливой, если бы не проблема по имени Джереми Ривердейл.