И сейчас на душе у Анны, этой «русской немочки», было тихо и спокойно. Она радовалась тому, что вышла из душной и шумной офицерской столовой, и, шагая по тропинке к серому двухэтажному домику, с удовольствием подставила лицо теплому душистому ветерку. Щуря красивые, с подкрашенными ресницами глаза, она смотрела на легкие, удивительно белые на синем небе облака, на сочную траву, росшую по обе стороны тропинки, на скромные полевые цветы. Беспечная Анна не обращала внимания на шагавшего позади обер–ефрейтора, наклонялась и срывала на ходу смелые одуванчики с белыми пушистыми головками, сдувала с них легкие семена и веселыми глазами наблюдала, как их подхватывает и уносит ветер. Все было чудесным для Анны: и этот солнечный летний день, и сознание своей цветущей молодости, и ничем не омраченные, радужные девичьи мечты и надежды.
Ее вдруг срочно, очень срочно потребовали в домик, где, как она знала, находился какой–то секретный отдел, очевидно, контрразведка. Все это непонятно, странно и даже как–то неприятно. Какое может быть у контрразведчиков срочное дело к ней? Впрочем, у них много различных дел и обязанностей. Сейчас все выяснится, и ее любопытство будет удовлетворено. Не следует ломать над этим голову. Уже хорошо одно то, что она совершает такую приятную прогулку. Молчаливый обер–ефрейтор не в счет. Пускай себе молчит, сколько ему вздумается…
Так легкомысленно рассуждала Анна — внучка немецкого колониста. В то же время таившаяся в ней Оксана задавала себе тревожные вопросы и старалась быстро и хладнокровно найти правильные ответы на них. Где, когда, у кого и чем могла она вызвать какое–либо подозрение? Нет, поведение Анны Шеккер было безупречным. Выяснилось что–нибудь новое в биографии Анны? Ерунда. Она знает «свою» биографию на зубок, пожалуй, даже лучше, чем настоящая Анна. Может быть, знакомому летчику–лейтенанту показалось странным, что она из Эльзы Нейман превратилась в Анну Шеккер? Не опасно. Мало ли как она могла назваться при первом знакомстве с молодыми людьми… Это ее право на безобидную шутку, каприз, причуда. Многие девушки поступают именно так. К тому же знакомый лейтенант погиб смертью храбрых почти год назад. Предположим, что он, успел что–нибудь болтнуть об Эльзе. В таком случае контрразведка не стала бы тянуть целый год. Летчик и Эльза отпадают. Разгром группы, обслуживающей одну из раций? Все члены группы погибли. Связной — курносый подросток, ее давнишний знакомый по Ракитному — скрылся. Она сама помогла ему вырваться из лап полицаев. Предположим, его все же каким–то образом поймали. Он ничего не скажет. Проверено — он попадал в более сложные переплеты и никого не выдал. Остается последний связной, Андрей, ее Андрей…