* * *
Подъезжая к студии, Юрий увидел; как от ее подъезда резко стартовали две машины – большой темно-серый джип и приземистая спортивная иномарка черного цвета. Машины с места взяли очень приличную скорость и скрылись за углом раньше, чем Юрий успел разглядеть номера.
– Видал? – сказал он вслух, адресуясь к своему автомобилю, который частенько заменял ему собеседника. – Братва понеслась, движков им не жалко. Ну и на здоровье. Мы ведь тоже так умеем, правда? Умеем, и даже лучше, только напоказ выставляться не хотим. Зачем это нам выставляться? Мы с тобой про это знаем, а другим знать необязательно. Интересно, что им тут понадобилось? Дочку своего бригадира в певицы проталкивают или это просто воронье на падаль слетается? Ты не знаешь? Нет? Ну ладно, сейчас сам все узнаю, а потом тебе расскажу...
Он аккуратно припарковался на том самом месте, откуда только что так поспешно стартовал серый джип, вышел из машины, запер дверь и закурил. «Маразматик», – пробормотал он вполголоса, имея в виду себя, а точнее, свою привычку разговаривать с автомобилем, как с живым существом. Затем Юрий осмотрелся.
Студия «Даллас Рекордз» помещалась в недавно построенном здании, состоявшем в основном из оправленного в металл и пластик тонированного стекла. Находясь снаружи, было решительно невозможно понять, сколько в нем этажей – синее с металлическим отливом стекло стояло сплошной зеркальной стеной. На глаз здесь было от четырех до шести этажей, в зависимости от высоты потолков; к просторному крыльцу под волнообразно изогнутым козырьком вела широкая пологая лестница, облицованная серым камнем – не гладким, а шероховатым, дабы новоиспеченные звезды телевидения и эстрады не ломали свои драгоценные конечности, поскользнувшись на припорошенных снегом ступенях. На зеркальном фасаде сверкало фальшивым золотом выписанное громадными латинскими буквами название студии, окруженное россыпью косых пятиконечных звезд. Судя по виду здания, при жизни дела у Далласа шли недурно.
Покуривая, Юрий неторопливо пересек выложенный цветной цементной плиткой тротуар и приблизился к лестнице. На крыльце стоял охранник в сером полувоенном комбинезоне и форменном кепи без кокарды. На рукаве у него виднелась какая-то яркая нашивка, широкий офицерский ремень был оттянут на одну сторону тяжелой резиновой дубинкой и наручниками в новеньком кожаном чехле, а на гладко выбритой физиономии застыло выражение полнейшей растерянности, как у малыша, потерявшегося в толчее столичного ГУМа. Смотрел он вслед уехавшим машинам, и Юрий ему от души посочувствовал: резиновая дубинка – не самое подходящее оружие, когда на тебя в полный рост наезжает московская братва.