Ни одного!
И немудрено, потому что это были ее глаза.
Хотя нет, все-таки ты решил немного раньше, уже при расставании с царевичем, потому что Вратислав правильно сказал насчет друзей, которых… Впрочем, неважно, что он там сказал, потому что именно сейчас мне Федора бросать никак нельзя, так что…
Я вновь повернул коня, двинувшись в сторону внука волхва, который, выпрямившись, стоял, недоумевающе глядя на меня.
Гнедко за моей спиной недовольно всхрапнул, когда я, спешившись, вновь, по его мнению, слишком близко подошел к тому серому и лохматому, тесно прижавшемуся к ноге Вратислава.
– Ты вот что… – сказал я нерешительно. – Ты передай Световиду, что я, наверное, не успею к Перунову дню. Скажи, что мне очень жаль, что так получается, но…
Нужные слова почему-то никак не подворачивались, поэтому я мямлил что-то невразумительное, а потому, оборвав себя на полуслове и решительно махнув рукой – пусть будет как есть, – просто обнял Вратислава, пожелав ему удачного возвращения к деду.
Одному.
Без меня.
И, присев на корточки перед его спутником, строго заметил Избуру:
– Это ты верно сказал, что друзей не бросают. Мудро.
Тот в ответ вновь легонько оскалил клыки, но уже как-то иначе. Интонация явно сменилась.
– Это он так улыбается тебе, княже, – несколько удивленно пояснил откуда-то сверху Вратислав.
– Я так и понял, – кивнул я. – Ну пока. Ты со своим другом, а я со своим.
Избур ничего не сказал, но зато лизнул меня на прощание и повернулся, подставляя правый бок.
Я осторожно провел по шерсти. Страха, что он укусит, я не испытывал, просто боялся задеть раны.
Подошедший Гнедко заржал, но на сей раз радостно, бестолково тычась в меня мордой.
– Ты тоже со мной согласен? – спросил я его.
Конь охотно всхрапнул.
– Понятно. Вот только выполнит это не каждый, а согласится и впрямь любой. – Я погладил его и вздрогнул от неожиданного оклика Вратислава:
– Княже!
Я обернулся.
– А меня ведь деда об этом тож упредил. Ну что ты откажешься, – несколько смущенно произнес он.
– То есть как? – опешил я. – А… зачем же он послал тебя, если знал, что все так обернется?
– Чтоб передать, – спокойно пояснил Вратислав. – Мол, сила камня не враз ослабеет, потому у тебя и опосля Перунова дня есть еще времечко. Токмо недолго – седмиц пять, от силы шесть, а потому он тебя до осени ждать будет…
«До осени, – весело усмехался я на пути в Москву. – Да мне тут и осталось всего ничего, чтоб окончательно все наладить, и уж тогда со спокойной душой…»
А действительно, сейчас только съезжу в Коломенское, затем вместе с Дмитрием завтра вернусь домой, доставлю семью Годуновых в Кострому и…