По лицу Рутэнн пробегает тень, я с трудом успеваю ее заметить.
— Хватит обо мне. Лучше скажи, ставить на твою победу?
— Я даже не уверен, что в этом году буду участвовать, — отвечает Дерек. — Не было времени на тренировки. Столько всего случилось, сама понимаешь…
Рутэнн легонько толкает его в плечо и указывает куда-то в небо. На безупречно голубом фоне видна кургузая тучка.
— Думаю, это твой папа пришел убедиться, что ты не подкачаешь.
Дерек пристально смотрит в небо.
— Может быть.
Пока он объясняет Софи, как подбрасывать обруч одной ногой, Рутэнн рассказывает, что ее шурин, отец Дерека, погиб в Ираке одним из первых. Согласно традиции хопи, его тело должны были прислать обратно в Америку на четвертый день. Однако вертолет с останками сбили, поэтому груз доставили только через шесть дней после его смерти. Родственники старались как могли: вымыли ему волосы экстрактом юкки, набили полный рот еды, чтобы он не голодал, сложили все его личное имущество в могилу, — но все же с двухдневным опозданием. Они очень переживали, сможет ли он благополучно проделать положенный путь.
— Мы все ждали и ждали, — рассказывает Рутэнн, — и наконец, перед самым наступлением темноты, пошел дождь. Не везде — только над домом моей сестры, над ее полями и перед тем зданием, где завербовался мой шурин. Так мы поняли, что он все же добрался до следующего мира.
Я гляжу на тучу, в которой она узнала своего шурина.
— А что случается с теми, которые не добрались?
— Они блуждают по нашему миру, — отвечает Рутэнн.
Я подставляю ладонь и пытаюсь убедить себя, что ловлю дождевую каплю.
— Рутэнн, — спрашиваю я на обратном пути, — а почему ты живешь в Месе?
— Потому что Феникс — это тихое болото, а я люблю драйв!
— Нет, серьезно! — Я смотрю в зеркальце заднего вида, чтобы убедиться, что Софи не проснулась. — Я и не знала, что у тебя поблизости живут родственники.
— А почему люди вообще переезжают в такие места? — пожимает она плечами. — Потому что больше некуда податься.
— Ты никогда туда не ездишь?
— Езжу. Когда хочу вспомнить, откуда я родом, и понять, куда двигаюсь.
Может, и мне туда съездить, думаю я.
— Ты ни разу не спрашивала, зачем я приехала в Аризону.
— Я так рассудила: захочешь — сама расскажешь.
Я не свожу глаз с дороги.
— Когда я была еще совсем маленькой, меня похитил родной отец. Он сказал, что мама погибла в аварии, и увез меня из Аризоны в Нью-Гэмпшир. Сейчас он сидит в тюрьме в Фениксе. Еще неделю назад я ничего об этом не знала. Не знала, что моя мать жива. Я даже не знала, как меня по-настоящему зовут.