В центр круга выходит танцор.
— Дамы и господа, — объявляет конферансье, — поприветствуйте Дерека Дира из Сиполови, что на земле хопи!
Мальчишке на вид не больше шестнадцати. Колокольчики на его костюме позвякивают при ходьбе, плечи и руки пересекает радужная бахрома, а лоб закольцован в кожаную повязку с радужным диском посредине. Из-под набедренной повязки выглядывают облегающие шорты.
Он раскладывает на земле пять обручей, каждый примерно в два фута диаметром. Барабаны начинают бить, и мальчишка приходит в движение. Два шажка правой ногой, потом — левой, затем — не успеваю я и глазом моргнуть — он уже подбрасывает первый обруч ногой и ловит его руками.
То же самое он проделывает с оставшимися четырьмя, после чего обручи превращаются в части его тела. Он проходит сквозь два и выстраивает другие три по вертикали, хлопает верхними, как будто исполинской челюстью. Не останавливаясь, он, пританцовывая, выходит из обручей и расправляет все пять за спиной, как орел крылья. Вот он оборачивается необъезженным жеребцом, вот — змеей, а вот — бабочкой. Потом свивает податливые обручи, будто Атлант, громоздящий все больше тяжести на свои плечи, и выкатывает эту трехмерную сферу в центр арены. Под рокот барабанов он танцует последний круг — и припадает на одно колено.
Я никогда в жизни не видела ничего подобного.
— Рутэнн… — Она как раз подходит ко мне, хлопая в ладоши. — Это было потрясающе. Это…
— Пойдем к нему.
Она проталкивается сквозь толпу, пока мы не оказываемся у павильона барабанщиков. Вспотевший мальчуган ест питательный батончик. Приглядевшись, я понимаю, что радуга на его костюме — это пришитые вручную ленты. Рутэнн беспардонно хватает мальчика за рукав.
— Только взгляни, на ниточке все держится! — журит его она. — Твоей маме не мешало бы научиться шить.
Мальчишка расплывается в улыбке.
— Может, тетя сможет починить… Хотя она слишком занята своим бизнесом, чтобы обращать внимание на таких, как я. — Он обнимает Рутэнн. — Или, может, ты захватила нитку и иголку с собой?
Почему она не сказала, что этот гениальный танцор — ее племянник? Рутэнн отступает назад, чтобы оценить его во всей красе.
— Вылитый отец! — заключает она, и улыбка снова разрезает его лицо пополам. — Дерек, это Софи и Делия, ikwaatsi.
Я пожимаю ему руку.
— Ты бесподобно танцевал!
Софи пытается поддеть обруч ногой. Тот подлетает на пару дюймов, а Дерек смеется.
— О, уже появились поклонницы!
— И не самые, доложу тебе, плохие, — говорит Рутэнн.
— Как поживаешь, тетя? Мама сказала…. Она говорила, что ты ходила в поликлинику для индейцев.