— Мне очень жаль, что ты должна все это выслушивать, — тихо говорит она. — Мне жаль, что я должна это говорить.
Я прижимаю полотенце к лицу, чтобы она не заметила моих слез. Порывшись в сумочке, она достает маленькую коробочку и снимает с нее крышку.
— Возьми. Поможет.
Я скептически рассматриваю таблетки, припоминая ее ведьмовской арсенал.
— Это тайленол, — успокаивает она меня.
Я глотаю лекарство и вытираю губы ладонью.
— Куда ты ездила? — спрашиваю я.
Она непонимающе смотрит на меня.
— Когда?
— Ты однажды бросила нас. Уехала примерно на неделю.
Мама прислоняется к стене.
— Ты была совсем маленькой… Даже не верится, что ты это помнишь.
— Ага. Всякое бывает. У тебя был запой? Или ты лечилась?
Она вздыхает.
— Твой отец поставил мне ультиматум.
Мне тогда не сказали, куда она исчезла. Я боялась, что провинилась перед ней, боялась, что она уехала из-за меня. В ту неделю я проявляла особую осторожность: собирала, доиграв, все игрушки, смотрела в обе стороны, когда переходила дорогу, чистила зубы ровно две минуты.
Я не знала, вернется ли она.
Я не знала, хотелось ли мне, чтобы она возвращалась.
Я никогда не говорила об этом отцу, скрывая свой страх, как он скрывал свой.
— И как, получилось? — спрашиваю я.
— Ненадолго. А потом… как обычно и бывает, все снова испортилось. Делия, нам с твоим отцом вообще не нужно было жениться. Это произошло слишком быстро, мы были едва знакомы — и вот я уже беременна.
Я сглатываю ком в горле.
— Разве ты его не любила?
Она стирает невидимое пятнышко с раковины.
— Любовь бывает двух видов, mija. В любви безопасной ты ищешь человека, в точности похожего на тебя. На такую любовь соглашается большинство. Но есть и другая… Каждый из нас рожден с зазубриной, и кому-то хочется найти свой отломанный кусочек. Если придется, ты будешь искать его вечно. Но если повезет найти, вы сходитесь до того идеально, что ты начинаешь терзаться мыслями вроде «Я не настолько близка к совершенству…» И когда ты пытаешься сблизиться с этой второй половиной, вы перестаете сходиться, перестаете друг друга дополнять. Эта любовь… эта любовь очень сильно тебя меняет, из нее выходишь другим человеком. — Она делает глубокий вдох. — Я бросила школу и работала в баре для мотоциклистов. А твой отец был из тех, кто заранее распланировал всю свою жизнь. Он искренне верил, что я смогу быть матерью, хранительницей семейного очага. Боже мой, как же я хотела ему верить! Я хотела быть той женщиной, которую он во мне разглядел. Эта женщина была куда лучше, чем я сама. — Она грустно улыбается. — У тебя ведь похожая история… Я отчаянно стремилась стать человеком, которого не существовало в природе, потому что он этого человека полюбил.