Я помогал им. Я сидел рядом с офицером полиции Векстона, и мы обменивались шутками на предмет того, что мамаши гурьбою ринулись в школьный спортзал не ради безопасности своих чад, а попросту одурев от скуки в четырех стенах: снег уже который день валил безостановочно. Я сжимал неправдоподобно маленькие детские пальчики в своих и прижимал эти нежные горошинки к пропитанному тушью поролону. «Вот это да, — воскликнул офицер, когда я наконец приловчился. — Нужно было вас нанимать!»
Сейчас же, в тюрьме Мэдисон-Стрит, я сам провожу пальцами по белому экрану, и девушку искренне изумляет мое умение.
— Сразу видно, профессионал, — говорит она.
Я поднимаю глаза. Интересно, знает ли она, что через эту процедуру проходят как похищенные, так и похитители?
Из каморки № 6 мне виден паренек в смирительном кресле. Совсем еще молодой, с нечесаными патлами, закрывающими пол-лица, он шепотом читает какой-то невнятный рэп и сжимает кулаки, норовя высвободить руки из ремешков.
Подросток-мексиканец, не советовавший мне пользоваться телефоном, теперь тоже здесь. Когда в открывшуюся дверь дежурный офицер бросает несколько пластиковых пакетов, он поднимает руки и успевает схватить целых два, прежде чем те шлепаются на пол.
— Лэдмо, — говорит он, усаживаясь на место.
— Эндрю Хопкинс.
Моя реплика явно смешит наших сокамерников.
— Это не мое имя, — говорит паренек. — Это обед так называется.
Я беру у него из рук целлофановый пакет и рассматриваю содержимое. Шесть ломтей белого хлеба. Два кусочка сыра. Два кружка сомнительной колбасы. Апельсин. Печенье. Пачка сока. Такие продукты мы обычно кладем в портфель Софи.
— А почему у обеда есть имя? — спрашиваю я.
Он пожимает плечами.
— Была такая передача для детей, «Шоу Уоллеса и Лэдмо». И они выдавали кульки со всякими вкусностями, которые назывались «Мешочки от Лэдмо». Шерифу Джеку это, наверное, показалось остроумным.
У противоположной стены какой-то здоровяк качает головой.
— Ни хрена не остроумно — платить по доллару в день за это говно!
Мексиканец поддевает кожуру апельсина длинным ногтем и срывает ее одной длинной полоской.
— Да, и это шерифу Джеку показалось остроумным тоже. Здесь нужно платить за еду.
— Кстати! — Индеец, до того дремавший в уголке, потирает глаза и ползет за своим Лэдмо. — У какого животного жопная дырка находится на спине?
— У лошади шерифа Джека, — ворчит здоровяк. — Если так уж хочется рассказать анекдот, выбери какой-нибудь, который мы не слышали тысячу раз.
Взгляд индейца суровеет.
— Я не виноват, что ты то суешься сюда, то вылезаешь, как какой-то тощий х… в твою мамашу.