— Ну тогда я смогу попросить одну из них в жены. Она была бы жемчужиной моего гарема.
— Попросить ты ее сможешь. А вот согласится ли она?
— Разве у вас женщина сама решает, за кого выйти замуж?
— Смотря какая женщина. Женщин из владетельных семей, конечно же, выдает замуж их семья за того, кого нужно. А свободные полноправные выходят замуж сами.
— Я слышал о неприличных нравах на Севере. Наверно, рассказывают больше лжи, чем правды. Но мне становится все интереснее. Однако, надо учиться у горцев! Перед паломничеством нельзя даже допускать таких соблазнительных мыслей. Лучше выпьем еще вина и сложим стихи.
И два собеседника подняли чаши южного сладкого вина.
После пары чаш князь, расслабившись, произнес:
Много грехов накопил, много неправды содеял.
Ныне я в горы иду, чтоб искупить хоть их часть.
Душу больную несу, чтоб возвратить себе целой,
Древние стены пройдя, смоем мирскую мы страсть.
Царю вновь пришлось напрячь все свои силы, чтобы найти достойный ответ.
Суетный мир устремил в души поток наслаждений,
Чтобы от вечных вещей нас навсегда отделить.
И потому честный ум мучим шипами сомнений,
Что к чистой истине путь для нас грехами закрыт.
Непогода кончилась. Подождав еще пару дней, чтобы дороги высохли, и накинув на себя и своих людей плащи с двенадцатью семиконечными звездами в знак того, что они отправляются в паломничество, царь и князь вместе с сотней своих людей двинулись на северо-восток, где в горах стоял Южный Великий Монастырь. Походная военная одежда агашцев была почти такой же, только сапоги подкованные, а юбки короткие, выше колен.
Каноническая территория этого монастыря была просто громадной. На севере она доходила до Великой реки, на юге правоверные в вере Победителей царства и княжества побережья тяготели к этому монастырю где-то на полторы тысячи верст. Среди всех Великих Монастырей Земли он считался сильнейшим и богатейшим. Формально Император Юга получал благословение на царство именно здесь, так что ни один из северных Великих Монастырей не мог похвастаться таким статусом. Но вот Южная Империя, в отличие от старкской, была полной фикцией.
В Старкской Империи верховная власть была очень слаба, но существовала. Император регулярно рассуживал королей и князей Империи. Часто собирался Имперский Сейм, на котором разные государства по крайней мере могли высказать друг другу претензии. Из-за выборности Императора постоянно велись политические игры насчет того, кто следующий возложит на себя корону. Словом, в потенциале власть и авторитет были, но нужна была очень сильная личность на посту Императора, чтобы их реализовать. Принц-князь Клингор такой личностью был, именно поэтому его первоначально стремились сделать Императором: личность-то есть, но ресурсов, чтобы реализовать свои устремления, у нее недостаточно, и тем самым она была бы обезврежена и даже использована другими.