— Оружие у тебя не для города, парень. Пока ты своей перечницей будешь махать, мы тебя разделаем, как бог черепаху. Вылазь, убивать не будем, оно нам надо — лишний грех на душу брать? И так уже набрали, не отмолишь…
— Мне подумать надо, — пытаюсь протянуть время я. Черт, а на фига мне это время? Конечно, где-то в глубине души еще теплится дохленькая надежда, что Юрка сделает круг вокруг квартала и попытается их с тыла прижать, но вряд ли… Ох ты сучонок, язви тебя в душу мать…
— Хорош думать, не в библиотеке! Даем три минуты, потом не обижайся, валить будем наглухо…
Да уж, на этот раз влип по уши. Выхода, как ни крути, у меня нет. Лежу тут, как хрен на блюде. Патронов мало — в ружье восемь, в разгрузке еще десяток, да что с них толку — дробь. Пистолет еще и два полных магазина к нему. Слабо… Ну сдамся им на милость, что с того; ведь мало того, что обдерут как липку, так еще и пулю в голову влепят. Шансов выбраться живым, как ни крути, мало, а точнее — вообще не видно.
— Три минуты прошли, что делать будем? — ехидно спросил один из нападавших.
— Понимаешь, — в тон ему ответил я, — не верю, что вы меня живым отпустите. А умирать очень неохота…
— А ты сам подумай, парень, на фига нам тебя убивать? Ради интереса? Посмотреть, как твои мозги на асфальте смотрятся? Так видели уже, лишний раз смотреть неинтересно. Конечно, вещички у тебя заберем, а так — живи, на фига ты нам сдался-то?
— Ладно, — подал голос я, — выхожу, не стреляйте.
— Ишь, разбежался, выходит он… Бросай наружу свою дудку и жилетку сымай, мало ли, что там еще положено. Может, гранат натыкано в кажный карман…
Логично, блин. Расстегиваю разгрузку и выбрасываю ее на дорогу, перед колесом. За ним, с глухим стуком, летит ружье.
— А пистолет что, забыл? Ты, паря, не мудри, давай полностью разоружайся, иначе разговора не будет!
У, черти глазастые… Пистолет летит следом за ружьем и мягко падает на жилет.
— Во-от, — протяжно констатирует кто-то невидимый, — теперь сам выходи.
Выбираюсь из-под фуры и встаю в полный рост. Ну что, отбегал свое, господин Айвар. В животе стремительно холодеет, словно я льда нажрался. Хочется выглядеть спокойным, но чувствую, по спине катится капля пота… Оно и понятно — умирать неохота. Нападавших не видно, да и высматривать их бессмысленно; если я на прицеле, то смотри не смотри — свою пулю не увидишь. Да и не услышишь, наверное. Поднимаю лицо к небу, кожей чувствую легкую морось дождя. Господи, прости меня, грешного…
— Не ссы, молиться пока рано. Или ты уже на тот свет собрался?
Из проулка, рядом с троллейбусной остановкой, где в глубине двора когда-то был стриптиз-бар «Venera», появились две плотные фигуры. Вооружены серьезно: у одного древний АКМс, затертый почти до блеска, и такой же дряхлый АКМ, с деревянным прикладом. Правильно, против семерки дробью не повоюешь, не тот расклад…