— В безопасности. На данную минуту.
— Вы дерьмо…
— Не будьте таким грубым, профессор. Я этого терпеть не могу.
— Я хочу поговорить с моим отцом!
— Он отдыхает. Вы побеседуете с ним в другой раз.
— Мне нужно поговорить с ним немедленно.
— Он чувствует себя хорошо, даю вам слово.
— Знаю я, чего стоит ваше слово!
Тут он этак звонко хихикнул:
— В таком случае вам нечего опасаться. Разве я когда-нибудь не сдержал обещания? Я заверил вас, что пущу в ход все свое влияние, чтобы обелить вашего отца и вытащить его из тюрьмы. И я сделал это. Взамен вы должны были оказать мне маленькую услугу, но приходится констатировать, что вы не проявляете для этого достаточной настойчивости.
— Вы обманули нас!
— Сделайте работу, и вы вновь обретете своего отца.
— А в противном случае?
— Вы себя недооцениваете, профессор. В этом ваша ошибка. Передайте своим товарищам мой сердечный привет.
— Нет! Подождите!
Он отключился, а я со всего размаху саданул трубкой по номерному щитку.
— Морган? — Этти, задыхаясь, вцепился в мою майку. — Где папа?
Я объяснил ему ситуацию, краем глаза приметив, как каменеет нижняя челюсть Гиацинта. Пьянея от гнева, тот процедил:
— На сей раз он зашел слишком далеко.
Этти, ломая руки, бормотал на хинди вперемешку проклятия и молитвы.
— Придется найти маску, — заключил он наконец. И в ответ на мой возмущенный взгляд вздохнул: — Морган, этот человек не оставил нам выбора.
Сиеста кончалась, тут и там замелькали туристы, и я забеспокоился, как бы наша группа не привлекла излишнего внимания.
Итак, мы вернулись в монастырь и направились в свои комнаты.
Когда я уже потянулся к дверной ручке, собираясь вложить ключ в замочную скважину, Гиацинт удержал меня.
— Постойте! Смотрите, — шепнул он, указывая на замок.
Кончиком пальца он коснулся царапин на дереве, таких крошечных, что я бы никогда их не заметил.
Жестом он приказал нам отойти и встать по обе стороны двери, а сам вытащил пистолет.
— Не двигайтесь, — одними губами, беззвучно предупредил он, снимая оружие с предохранителя.
Со множеством предосторожностей он прицелился, затем ударом ноги распахнул дверь и тотчас приземлился на четвереньки, направив дуло своего пистолета на вторгшегося врага. Или, вернее… на врагиню.
— Воистину добрый день, отец мой! — звучно, дерзко приветствовала она его, нимало не смущенная, даже не удивленная нашим внезапным появлением.
Хотя никто не успел потребовать этого, она протянула Гиацинту свой пистолет с привинченным к дулу глушителем.
Настороженно обшарив комнату взглядом, он только после этого медленно приблизился к молодой женщине и взял пистолет, чтобы тотчас препоручить его Этти.