Сказать, что в их семье не было теплых отношений, значило не сказать ничего. Все были настоящими эгоистами, и Флой не была исключением. Каждый жил своей жизнью, не утруждая себя проблемами близких, Флой ненавидела атмосферу семьи. Всю жизнь она надеялась, что что-то изменится, что когда-нибудь будет по-другому. Это была ее самая заветная мечта. И когда она поняла, что этой мечте не суждено сбыться, захотела построить свою собственную семью, где все будет иначе, но судьба посмеялась над ней, отняв у нее единственного любимого человека.
Флой стало невыносимо горько.
– Нет. Не могу больше, – прошептала она и в изнеможении упала на кровать.
Через полчаса, глядя мокрыми от слез глазами в телефонную книгу, она набирала номер Мэгги.
– Ну, как там мои апартаменты? – раздался радостный голос. – Готовы?
Веселый голос подруги благотворно подействовал на Флой, и она улыбнулась. Сколько она знала Мэгги, та всегда вкусно пахла ванилью и источала поистине материнское тепло.
Из Мэгги выйдет замечательная мать, время от времени думала Флой.
– Твои комнаты уже ремонтируют, – заверила ее Флой. – Скоро откроешь свой магазинчик.
– У меня уже все готово.
– У меня тоже.
Если все сложится так, как она планировала, то рядом с вывеской «Земные радости» появится еще одна, Флой так мечтала о своем магазине! Она вздохнула.
– Мне не терпится поскорее тебя увидеть.
Грохот в коридоре смолк.
– Я думала, ты наслаждаешься своим одиночеством.
– Не настолько, насколько я ожидала, – проговорила Флой еле слышным голосом. Ком подкатил к горлу, и она почувствовала, что, если произнесет хотя бы слово, тут же разрыдается.
– Флой? – В голосе Мэгги послышались тревожные нотки. – У тебя все в порядке?
Флой прикрыла глаза ладонью. Еще мгновение, и она уже не сможет сдержать сотрясающие ее рыдания. Она горячо любила своих подруг и… никогда не изливала им душу. Она могла открыться только самому близкому человеку, но такого не было. Дело осложнялось тем, что она сама не понимала, что с ней происходит. Она только чувствовала какую-то невыразимую тоску, которую сдерживала в себе долгие годы и которая дала о себе знать почему-то именно сейчас. Откуда эта тоска? Флой не знала сама.
– Я просто хотела узнать, как у тебя дела.
– Ты какая-то… грустная, – не унималась Мэгги.
– Да нет, все в порядке.
– Слушай, – по-деловому заявила Мэгги, – я сейчас же заканчиваю свои дела и выезжаю к тебе. Через час буду. Я принесу тебе мороженое, и ты мне все расскажешь.
Мэгги считала мороженое лучшим лекарством от всех житейских горестей. Вообще это обычно помогало, но в этот раз мороженого будет явно недостаточно. Тяжелое молчание Флой в телефонной трубке, видимо, сообщило Мэгги всю серьезность ситуации, потому что она с энтузиазмом прибавила: