— Тебе кого лучше под кустом тискать — бабу или мужика?
Свара только хрюкнул в ответ недоуменно, хотя и был наслышан про нравы в полуденных странах.
— Поэтому они для тебя и лучшая половина, — пояснил Иван. — А мы для них.
Тем разговор и кончился, даже отъезд Свары не уменьшил физической нагрузки, поскольку тренировки с ним просто перенеслись на новое место. А упомянутые взгляды продолжали ощутимо обжигать ему спину, не вызывая ответной реакции. А что тут поделаешь? Вечером его воевода гоняет в доспехе до изнеможения. Не успеешь провалиться в сон, как тут же приходится вставать и в полной выкладке бежать в Сосновку и Болотное. А там обучение рукопашному бою новоявленных ратников и занятия со Сварой. Хорошо хоть, что обучение дружинников владению мечом удалось спихнуть на него, а то пришлось бы позориться самому. Так что учились в новых поселениях отнюдь не только дети. До обеда — отроки, после — бородатые охотники, иной раз старше своего учителя. Свара выбирал чем-то приглянувшихся ему ратников и остаток дня проводил с ними, тупя деревянный меч об их многострадальные головы, прикрытые шлемами, и оттачивая на них свое недоброе остроумие, от чего уже защиты не было. Остальных дружинных полусотник забирал с собой в лес и устраивал им командно-штабные игры. Точнее, делил напополам и давал одной половине задачу овладеть той или иной точкой местности, которая могла находиться в зависимости от фантазий командира либо в чащобе, либо на крыше строящегося дома в новой веси. Другие же должны были либо защищать оную местность, либо мешать атакующим, ставя им препоны по дороге. Такие игрища привлекали нешуточное внимание подростков, по крайней мере, ближе к вечеру, когда многие освобождались от работы и "школьных" уроков Свары. Чуть выползая из болота, через некоторое время отроки уже вприпрыжку облепляли место действия, иной раз игнорируя требования родителей помогать по хозяйству.
Это пару раз даже приводило к небольшому непониманию между Иваном и жителями веси. Полусотник пытался вступиться за пацанов, которым чересчур сильно, по его мнению, доставалось от разгневанных отцов. Ну, дал подзатыльник, ну за ухо отвел домой, но бить зачем смертным боем? Однако обычно почтительные с ним отцы семейств так недоуменно таращились и огрызались на него, что он предпочитал отходить и помалкивать. Только чуть позже Свара растолковал ему ситуацию, уже привыкнув, что его ученик иной раз не понимает простейших вещей. Оказывается, главы семей вправе и убить непослушного отрока, если тот, не дай бог, огрызнется: дети полностью в их власти. Пожурить пожурят потом за такое в общине, но фатального наказания за это не будет. И о том, чтобы позволить в семейные дела вмешаться постороннему, речи не было совсем — это просто выходило за все рамки местных представлений. Иван только покачал головой, оценивая патриархальные нравы, но больше перечить в таких ситуациях не стал. Что уж тут поделаешь, леность в молодости действительно в эти времена могла привести к печальным последствиям. Он после объяснений даже стал гонять остановившихся поглазеть подростков, стараясь спровадить их быстрее домой. Однако если те клятвенно заверяли его, словами или жестами, что их отпустили на "войнушку", то полусотник сразу привлекал их к "боевым действиям", рассылая в разные стороны и заставляя смотреть со стороны на промашки бородатых дружинников. А таких промашек становилось все меньше. Конечно, мечом многие из них владели с грехом пополам, не дотягивая даже до своего командира, но уж в плане скрадывания и владения луком могли дать фору даже любому из переяславских дружинников.