* * *
Тучи прикрыли землю от взоров ночного небесного светила и далеких стылых звезд. Тучи, не позволяющие разглядеть подрагивающие на земле тени на фоне темного вечернего неба. Тучи, скрывающие затаившегося гостя от ненужных ему любопытствующих взоров.
"Эх, еще бы не дать чутким ушам засечь хруст мелких веток, попадающих под толстые подошвы".
Но вот и ветер поднялся, порывисто шевеля стебли уже подросшей травы. Стоит ему затихнуть, и сверчок на соседнем цветке начинает шевелиться и разминать передние крылышки, для того чтобы завести свой звонкий металлический стрекот.
"Или ты кузнечик? А, обормот?"
В кустах кто-то завозился, пофыркивая, и спугнул небольшую невзрачную птичку, перелетевшую на соседнюю ветку.
"Пой же, серая, пой, как мне не хватает твоих отвлекающих соловьиных трелей. Уа... зараза кусачая, да когда же ты заползла-то в это место! Так, ногу немного расслабить, отпустить напряжение, сжимавшее до последнего момента тело. Передвинуть немного руку. Уже близко, можно прикоснуться к массивному стволу березы, чтобы чуть приподняться над землей. Вот о тебя как раз можно и опереться, не выдав себя скрипом коры о шершавые подушечки ладоней. Тын остался позади уже давно... время медленно течет, убаюкивая лес и его обитателей. И ты спи, немолодой уже, вон как бородка клюет на грудь в такт переливающемуся стрекоту из травы. Да что же ты встрепенулся, родимый, это же соловушка наш завел свою песню. Эх... кабы посидеть с ладной девкой сейчас под кустом, положив ладонь на тонкую талию, что-то промурлыкав ей на ушко под выбившуюся прядь, потом... э-э-эх, потом, потом, да меня что-то понесло, а уже осталось совсем ничего... Лишь бы сучок не попался. Шаг, второй... треск... Нет, поздно, родимый, поздно, все, не трепыхайся, тихо... тихо... ты уже мертвый, только еще не знаешь об этом... Как же жалко мне тебя, да что уж тут поделать, я тебя сюда не звал... А, черт, что же ты после еды из своей куцей бороденки крошки-то не вытряхнул? Теперь вытирать не только нож, но и другую руку. Так, теперь второй... должен сидеть метрах в сорока... А зайду-ка я на него сверху холма, там вроде тропочка была, по уверениям местных, на ней сучочки полегче разглядеть будет... Э-э-э... ужик... или кто ты? Не разглядишь, ну-ка ползи отсюда. Еще цапнешь... Вот и второй дозорный... Да их тут двое, етыть... Так, стоп, не оглядывайся, тут никого нет. Не оглядывайся! Ну ладно... иди проверь... А я пока еще одного утихомирю... Оболтус... Зачем доспех снял? Поддоспешник проветриваешь?"
Нож блеснул под светом яркой звезды, все-таки заглянувшей за покрывало туч, и воткнулся в тощую шею сидящего сторожа, повернувшегося глянуть на отошедшего соседа. Спустя мгновение на подбородок подозрительного напарника легла жесткая ладонь, сзади прижалось горячее тело, что-то удержало дернувшиеся вверх руки, и глухой треск перекрыл рванувшийся было из самого нутра крик.