Да, тут внешность была не просто обманчива, а обманчива вдвойне. Сохранив хорошую мебель, — атрибут респектабельности, с которым разумные люди, даже когда впадут в крайнюю нужду, расстаются в последнюю очередь, — несчастные супруги успели потерять почти все прочее, что у них было. Им уже приходилось голодать, а теперь предстояло еще и мерзнуть. Некоторое время назад мистер Бантинг вынужден был отказаться от табака — удовольствия, за которое обычно держатся до конца. И даже миссис Бантинг — женщина разумная и приверженная порядку — не могла не понимать, чего это ему стоило. Недавно она не вытерпела, выскользнула из дома и приобрела для мужа пачку виргинского табака.
Бантинг был растроган — впервые за долгие годы его настолько тронули женская забота и любовь. Невольные слезы выступили на его глазах, и муж и жена, оба люди невозмутимые, почувствовали в сердце укол.
К счастью, Бантинг так никогда и не догадался, — да и как мог до этого дойти его обыденный, неповоротливый ум, — что бедной Эллен не однажды пришлось горько пожалеть о потраченных четырех с половиной пенсах, ведь теперь супруги вплотную приблизились к краю пропасти, и с благополучного плоскогорья, обитатели которого ведут если не счастливое, то, во всяком случае, респектабельное существование, могли легко низринуться в бездну нищеты, куда людей приводит либо собственная вина, либо обстоятельства, диктуемые нашим странным общественным устройством, и где их безнадежная борьба с судьбой заканчивается смертью в работном доме, больнице или тюрьме.
Если бы Бантинги принадлежали к более низкому общественному слою, к той обширной человеческой категории, которую принято обозначать словом «бедняки», то нашлись бы, конечно, доброхоты из числа дружественно настроенных соседей; не оставили бы супругов без поддержки и представители высшего сословия, бывшие многолетние их хозяева — люди самодовольные и лишенные воображения, но все же добрые. Но Бантинги были далеки как от тех, так и от других.
Во всем мире существовал лишь один человек, который мог бы прийти Бантингам на помощь. Это была тетка первой жены Бантинга. У этой состоятельной вдовы жила Дейзи, единственный ребенок Бантинга от первого брака. В последние два дня Бантинг мысленно уговаривал себя взяться за перо, хотя почти не сомневался в том, что ответом старой дамы будет резкий, безжалостный отказ.
Что касается немногих знакомых, прежних сослуживцев Бантинга, то связи с ними постепенно ослабели и давно уже сошли на нет. Оставался только один друг, который заглядывал проведать впавших в нужду супругов. Это был молодой человек по фамилии Чандлер, у деда которого Бантинг в незапамятные времена служил лакеем. Джо Чандлер никогда в услужении не состоял; он был связан с полицией. Если называть вещи своими именами, юный Чандлер был сыщиком.